Лина позже всех разделалась со своим бутербродом, а, покончив с ним, достала плитку шоколада. Когда она все это успела собрать? Отломила нам по кусочку, а остальное сунула обратно.
– У меня больше ничего нету на завтра, – сказала она, извиняясь.
Мы молча принялись за угощение. Если на хлеб Макс только раз взглянул с сомнением, то десерт удостоился более пристального внимания. Лакомству удалось поразить невозмутимого Макса. Я с трудом сдерживала ухмылку.
– Вкусно, да? – сказала Лина, довольная собой. – Я тоже люблю шоколад, – улыбнулась она.
– Шоколад, – повторил Макс, словно пробуя слово на вкус.
– Никогда не ел? – спросила я.
– Нет. – Он медленно прикончил свой кусочек. – Спасибо
Мы с Линой переглянулись.
– Пожалуйста.
Какое-то время сидели молчали. Ни я, ни Лина не решались нарушить тишину.
– Смотри, – сказал Макс, показывая руку, на ней снова заиграл огонек, стало светлее. Пламя пробежалось по ладони и потухло. Тут же все погрузилось во мрак.
– У всех живущих в Межгорье есть умение, у каждого свое. Это – мое. – И снова на его пальцах заплясал огонек.
– Он тебя слушается? – воскликнула Лина.
Макс долго смотрел на пламя, лизавшее его пальцы.
– Иногда он меня, иногда я его.
Казалось, в его глазах промелькнула грусть, которую он быстро скрыл, как и другие чувства, иногда отражающиеся на лице. Что-то изменялось, и его желание продолжить рассказ исчезло.
– Надо поспать. Завтра встаем засветло: до темна нужно выбраться из леса. Других укрытий не будет. И тебе все еще необходимо согреться, – сказал он так, словно это должно было что-то мне объяснить. Я ничего не поняла, и так зная, что продолжаю мерзнуть.
Лина, с легкостью приняв информацию, улеглась на полу, там, где он был теплым. Она вообще лучше реагировала на все происходящее вокруг: может, сказывался возраст, еще позволявший верить в сказки. Я легла рядом, обняв ее. Она, повертевшись, прижалась ко мне спиной в теплом пуховике и, кажется, тут же уснула.
Я лежала, пытаясь не думать о холоде, и не сводила взгляда с Макса. Сначала он задумчиво наблюдал за огненным танцем, потом потянулся за кучей моих вещей и расстелил их рядом, после – повернулся ко мне. Его глаза не позволяли отвернуться, словно поймав меня в плен.
– Верни мне плащ, – прошептал он.
От неожиданности я привстала.
– Но ты ведь говорил…– Я не находила слов. Он ведь обещал! Или нет? Я в ужасе смотрела на Макса. Его взгляд действовал на меня так, что я чувствовала себя пойманной в западню. Он невесело улыбнулся и устало вздохнул.