Делу – время, потехи – увольнение. Кому повезло со сменой, вечером после возвращения с плавания, сошли на берег. Науменко досталась участь охранять юнцов, что военкоматы заблаговременно прислали на линкор в замену ноябрьским дембелям. Этих мальчиков собрали по илам прудов, да приговаривали, вручая повестку: «Треска, матросом будешь!». Какие из них матросы?! Некоторые и плавать не умеют. Смотрели удивленно на фок-мачту, парус искали. Они на картинках сказок видели, в том месте обязательно у корабля должен быть парус. А его лет сто там нет. Досада одна, а не поколение.
То ли дело, молодцы поколения Науменко! Они в десять лет на фронт рвались фашистов бить. Такие Иваны мечтали о битвах, жили грезами о морских сражениях. Минувшим днем матрос Ваня вдарил залпом по учебной цели. Надо будет, и по агрессору даст огонь.
Служба матроса Науменко на линкоре подходила к концу. Три года он креп морально и физически в строю бравого корабля, среди тысячи себе подобных, приглашенных на металлический борт призывом романтики. Он из тех мальчишек, которые сквозь слезы смотрел в спину уходящим на фронт отцам. Он мечтал о повторении его боевого пути. Отцы являлись могучим оплотом, тем самым поколением, что из разношёрстной массы переплавлены в единый монолит меча. То поколение знало смерть и ее цену. Поколение матроса Науменко, познало цену жизни. За его радостный детский смех при виде ночного салюта в небе, была заплачена непомерная боль. За тихие вечера под зреющей июльской яблоней в обнимку с Любой, разрывались мрачными годами тысячи снарядов над городами. За возможность спокойно уснуть при печке, бессонно бдел в окопах под Прагой его отец. Настал черед Ивана проводить ночи на вахте, охранять покой страны.
Звучит топорно и пафосно! Никому он не нужен в морозную октябрьскую ночь при палубе учебного корабля во внутреннем порту самой сильной державы мира.
Враг больше не подкрадется в четыре утра – его кости сокрушены. Не нужно высматривать с дозорной мачты среди морских волн противника. Его приближение ещё за линией видимости, обнаружит мощный локатор прибрежного контроля. Вражеские самолёты превратятся в труху от ударов зенитных установок. В прицел их орудий смотрят такие же замёрзшие пары глаз, как у Науменко.
Но есть боевой расчет. Существует хитрый план, определяющий куда следует направить матроса, дабы он не спал в кубрике. Холодный пост номер восемь, с которого виден берег бьющихся волн, да первые линии домов большого города. Мирно спящего города. Жители этих домов полагаются на несущих в ночи службу матроса Ивана и тысячу его товарищей.