– Куда лапаешь, извращенец?! – воскликнула Аврора, возвращая капитана в реальность бытия.
– Пардон, мадам, – опомнился капитан. – Так…, на чем мы остановились?
– На сексе…
– На чем, на чем?
– Говорила тебе – не спеши уходить из пароходства, – запричитала Аврора, поняв, что с сексом не все так просто, как изображает Гуров.
– Говорила! Когда по полгода зарплату не приносил, тоже говорила…
– Другие ж как-то крутятся… Тебе ведь предлагали, идти в эти, как их…
– В чиновники? Да там как в анекдоте: четверо в одной комнате – один из них работает. И как ты думаешь, кто работает?
– Кто, кто? Не знаю, кто.
– Кондиционер. Он уж точно работает, ненаглядная моя сторона.
Капитан снова изобразил секс, запустив свою волосатую руку в сторону груди Авроры и тут же получил достойный отпор.
– Все уже, момент упущен. Отвали, говорю!
– А рука так и тянется… Запомни, Аврора. Если мужик до работы тянется к своей жене, а после работы уже нет, значит работа его полностью удовлетворила.
– А я тебе другое скажу, – проговорила Аврора, встав с кровати и беря в руку швабру. – Как только на заре нашей эры сообразительная обезьяна взяла в лапу палку, другие обезьяны резко начали трудиться.
– Намек, понял, – сказал Гуров, отдаляясь от супруги и выбивая чечетку. – Э-э-эх, яблочко! Да на тарелочке. Погибай политрук в перестрелочке! Капитан дальнего плавания Гуров не пропадет! Полный вперед!
Гуров вернулся в кабинет, открыл крышку пианино и начал что-то изображать блатное.
– Не сядь на мель, артист! – крикнула Аврора.
– Эх, Аврора, – произнес капитан, закрывая крышку пианино. – Ка бы не революция…
– И что?
– Я б имел златые горы, когда б не первый залп жены моей Авроры…
– Балаболка! Делом займись!
– Щас, займусь, коммерцией. Щас! Спокуха! – уверенно произнес Гуров, вернувшись в спальню. – Ты ж меня знаешь! Гуров – не сдается!
– Вот таким я тебя люблю! – улыбаясь, сказала морячка. – Надо верить в себя!
– Но для начала, любезная моя! Второй галс! Курс – норд-норд-вест! – произнес Гуров, указывая супруге верный курс и падая на кровать.
– Ладно уж, – сдалась Аврора, отодвигаясь чтоб не попасть под падающую тушку Гурова. – Можешь поваляться, пока я добрая.
Капитан обнял супругу и заметил при этом, что его спутница все ещё хороша собой – еще бы, с разницей в возрасте в пятнадцать лет!