Мама не должна была умирать, она не имела права оставлять нас с этим бедствием. Смотрю в окно на кладбище в последний раз и отворачиваюсь. Не думала, что когда-то мне придётся похоронить маму. Да и кто об этом думает в свободное время. Но теперь мне кажется об этом стоит думать заранее, чтобы это не застало вас врасплох и не выбило весь воздух из лёгких.
Мы возвращаемся домой, встречаем родственников и людей, которые пришли попрощаться с мамой. Дом наполняется скорбящими голосами. Все едят и пьют, а я слежу, чтобы всем всего хватило. Кажется, что всё происходит с кем-то другим, а не со мной. Со всех сторон слышны соболезнования, и меня то и дело преследуют жалостливые взгляды. Хочется сбежать отсюда, лишь бы не участвовать в этой глупой постановке. Папа снова заперся в своём кабинете, а Лиз сидит в кресле и пьёт явно не сок.
– Что у тебя в кружке? – спрашиваю я тихо, чтобы никто не услышал. Она смотрит на меня пустым взглядом и изгибает губы в глупой улыбке.
– Вино, конечно, – отвечает она и хихикает.
Я столбенею, открываю рот и закрываю. Нужно что-то делать, иначе я потеряю над ней контроль. Хватаю её под руку и тащу за собой наверх. Она возмущается, вино из стакана выливается на ковёр и голоса вокруг стихают. Стараюсь не обращать внимания на их взгляды. Все они пришли сюда за зрелищем, всем интересно, как мы переживаем горе… Так вот смотрите.
С горем пополам мы добираемся до спальни сестры, и я укладываю её в постель. Она протестует, бормочет что-то невнятное, но всё же ложится. Даю ей таблетку аспирина и стакан воды. Не знаю, сколько она выпила, но чую, похмелье у неё будет страшное, и справляться с ним придётся мне.
– Я хочу к маме, – тихо шепчет Элизабет, укрываясь одеялом.
– Знаю, детка, – сажусь на краешек кровати и глажу сестру по светлым волосам. – С нами всё будет хорошо, мы справимся.
– Тебе не стать ей, – бормочет она.
– Никто не сможет стать ей.
И это правда, такой как она, мне не стать никогда. Мама была добрым и покладистым человеком. Она никогда на нас не кричала, всегда находила выход из любой ситуации. Но я не такая и не знаю, смогу ли стать хоть отдалённо похожей на неё.
Слышу лёгкое сопение сестры, поправляю одеяло и выхожу из комнаты. Пусть отдохнёт, а потом мы с ней обо всём поговорим. Нужно решить, как действовать дальше. Жизнь продолжается, как бы глупо это не звучало.