– Родик! Родик… Ну, где ты? Иди сюда!
О боже! Боже… Она еще и не одна? Мамочки…
Дарина попятилась, бессвязно лепеча, что уберется попозже, когда им с мужем будет удобнее. Но красотка лишь небрежно от нее отмахнулась:
– Да погоди ты! – а после переключилась на показавшегося в дверном проеме мужика. Оно и понятно. На него нельзя было не смотреть. Он был из той редкой породы мужчин, которые притягивали к себе внимание самим фактом своего существования. Мужчин, от которых за километр несло деньгами и властью. Дарина смущенно потупилась. Потому как незнакомец то ли не успел, то ли не посчитал нужным одеться. Наготу его тела прикрывало лишь намотанное на бедра полотенце, которое каким-то немыслимым образом выгодно подчеркивало и его изумительный загар, и кубики на прессе, и даже льдистый цвет равнодушных глаз.
– Я, кажется, просил не называть меня этим собачьим именем, Бэлла.
– Ну, прости! Ты же знаешь, какая у меня куриная память.
Хмыкнув, мужчина обвел ленивым взглядом роскошную фигуру красотки и тут же переключился на разоренный стараниями Дарины сервировочный стол.
– Когда ты успела это все умять? – вскинул бровь красавчик. Дарину окатило новой волной стыда. Хотя казалось, что хуже уже быть не может. Совершенно неожиданно ее прикрыла постоялица.
– Ай, ну тебя! Закажи, если хочешь, еще. А мне вот что ответь – эта девочка – старый добрый Chanel или все же Dior?
Какого черта? Они так развлекаются? А она… она почему это терпит?
– Это рынок, Бэлла. Китайский рынок. Давай, заканчивай фигней страдать. Я голодный, как волк.
– Бедненький. Все соки я из тебя выжала…
Не желая и дальше слушать о любовных похождениях этих двоих, униженная, втоптанная его словами буквально в землю, Дарина выскочила за дверь. И только потом вспомнила, что оставила в номере свою тележку.
– Эй, Дашка! Ты что, уже освободилась?
– Меня попросили убраться позже, – соврала Дарина вынырнувшей из соседнего с «её» номером коллеге.
– Вот уроды. Ну, скажи, на хрена заказывать уборку, чтобы потом ее переносить? Как будто нам больше нечего делать – бегать туда-сюда по этажам.
– И не говори. Слушай, Лен, у тебя сигареты не будет?
Вообще Дарина не курила, только чтобы перебить чувство голода или, вот как сейчас, когда мандраж. Перед экзаменом, там, или после отповеди начальства. От которого ей и сегодня могло здорово достаться. И это в лучшем случае. О том, что будет в худшем – Дарина старалась не думать.