Медленно поднимаясь на ноги, мужчина не сводит взгляд с девушки, сидящей рядом. Всем своим видом она выражает умиротворение несмотря на то, что вокруг начинает нарастать шум. Она скрестила руки на столе, уткнувшись в них лицом. Спит? Говард смотрит на пол, не находя там своего пистолета и решается тихо пройтись дальше. Мимолётом взглянув в зеркало, он понимает, что его… попросту нет. За девушкой никто не отражается. Из горла рвётся истеричный смех, но он не слышит сам себя. Будто бы он всего лишь тень незнакомки. Не больше.
Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, полицейский успокаивается. Прежде чем паниковать, нужно оценить обстановку. Прислушавшись к шуму, но понимает, что это музыка. Очень несвязная, скачущая, смешавшая в себе сразу несколько мелодий… музыка. Словно рядом с ним проходит репетиции ансамбля или небольшого оркестра. Свеча со стола не исчезла, но вместо неё помещение освещают разноцветные гирлянды, которые скрывали за собой потолок, не уступая по яркости люстре с лампочками. Однако, от мигающего разноцветного свечения у Говарда быстро начинает рябить в глазах, и он искренне не понимает, как в такой обстановке возможно расслабиться, а тем более уснуть.
За звуком инструментов мужчина не услышал приближающихся грохот шагов. Через мгновение дверь жалобно скрипнула и громко ударилась о стену, распахиваясь. Комнатка от такого натиска сотряслась, вынуждая девушку подскочить, просыпаясь.
– Графи-и-иня-я-я, – протянул парень худощавого телосложения, заглядывая внутрь. Светлые волосы были взъерошены, а зелёные глаза лукаво блестели. – А ну-ка подъём! Мы без тебя репетицию начать не можем.
– Ага-ага, – незнакомец шагнул в сторону и в проёме появился ещё один парень, идентичный прошлому. Сначала показалось, что они просто держатся за руки, однако, ладони их срастались, как и часть ног чуть выше колена. Сиамские близнецы выглядели нескладно, а голоса их скакали от одной тональности к другой, к тому же говорили они наперебой. – Проснись и пой! Тётя Лиз нас уже извела своими рассказами о её молодости, только тебя и ждём.
– Ох, примите мои извинения, ребята, – девушка засуетилась, хватая с полки чёрный цилиндр и трость. Ухмыльнувшись, она поправила ярко-красную помаду на губах и убрала за правое ухо пару спадающих на лицо прядей волос. – Не графское это дело –спать вне своих хором, вы как всегда правы. Поспешим же!