Гостья. Я думаю, юмористу уместней найти для тоста иной предмет.
Дорогин. Но отчего же? Ведь цель революции, как ведомо, – идеальное общество. А кто его лучше изобразил, чем мой собрат Джером Ка Джером? Члены его идеального общества гения распознавали в младенчестве и, распознав, швыряли с обрыва, не дав ему прожить и двух дней. И были, разумеется, правы – там, где гений, там не может быть равенства. А без равенства – нет идеального общества. И вообще – обнаружить гения в высшей степени вредно для самочувствия, не говоря уж о самосознании. Крайне обидно, черт побери. А посему – долой вундеркиндов! С обрыва! Скатертью им дорога.
Гостья. Ваш остроумный британский коллега вряд ли достаточно авторитетен. Англичанам не удалась революция.
Дорогин. Не удалась. И в том их удача. Революция – слово амбициозное и прельстительное, но символическое. Проще сказать, его репутация не соответствует его сути. Однажды зависть, нужда и злоба смешиваются в этакий ерш – и вот оно: мечты воплощенье! Прежняя жизнь была неразумна, вдоволь и скуки и рутины, но были свои ручейки и пригорки. Всякие масленицы и святки. Где они? Не видать, не слыхать. Это простак Некрасов так думал, что вынес достаточно русский народ. Оши- бочка-с. Отнюдь недостаточно.
Гостья. Не доблесть – поёрничать над тем, что людям хочется справедливости.
Дорогин. Опять символическое словцо. Друг мой, одна справедливость у жертвы, совсем другая – у палача. Одна – у Творца – y того, что на небе, и у того, что на земле, и совершенно иная – у цензоров. Не смейтесь, и Бог подлежит цензуре.
Гостья. Чьей же?
Дорогин. А хоть бы— и нашей с вами. Мы ведь все время хотим исправить его раздражающие просчеты этаким красным карандашом. Не зря же у карандаша цвет крови.