Свет притух; полумрак как вуаль.
Блеск руки – обручальное будто кольцо,
На плечах вязью лёгкая шаль.
Вот уже различимые в профиль черты,
Вздёрность губ меж овалами щёк.
И походка – без спешки и без суеты,
И знакомое что-то ещё.
Ты сегодня такая же, как и тогда,
Волос прядью свисает с виска.
Только кажешься мне чуть другой иногда;
Вот и локон не в три завитка.
Вспыхнув, твой силуэт погрузился во тьму,
Ну а я – в те далёкие годы.
Много лет пронеслось, не дай бог никому
Пережить лихолетий невзгоды.
Мы почти что ровесники были с тобой,
Я постарше, а ты так была молода.
Небосвод был над нами – шатёр голубой,
И дурманила пряно полынь-лебеда.
Школьный бал, и тебе нет семнадцати лет,
Я с повесткой – армейский призыв.
Уже завтра помашешь косынкой мне вслед
На перроне, глаза прослезив.
Миг разлуки непросто порой превозмочь —
Наши помыслы были легки.
Мы любили и в эту последнюю ночь
Знали счастье, и были близки.
Мама, папа, простите, что были одни
До утра, ожидая без сна.
Только именно в эти счастливые дни
Начиналась в Афгане война.
А потом ограниченный войск контингент,
Краткий курс молодого бойца.
Марши автоколонн, раскалённый брезент,
Клятва выполнить долг до конца.
Мне хотелось, как папа, разведчиком стать,
Бить врага с автоматом в руках.
Он меня научил говорить и читать
На пушту и дари языках.
Первый бой, и десант к кишлаку Шинкарак,
Разведвзвод взял высотку у грота.
Выбит был из-за гор наседающий враг,
Но погибла девятая рота.
Под огнём моджахедов солдаты ползли,
До костей обдирались, как в тёрке.
Своим телом и сердцем в груди берегли
Фотоснимки родных в гимнастёрке.
Мы безусые были, совсем пацаны,
Боевых не имели наград.
Ждали дембеля, чтобы вернуться с войны
В свой далёкий родной Ленинград.
Все два года почти что бои да бои,
В передышках досуг тыловой.
Письма маме писал, ждал ответы твои
В адрес части своей полевой.
Оставался до осени маленький срок,
Мы все ждали последнего сбора.
Но судьба напоследок нажала курок
В катакомбах пещер Тора-Бора.
С перебитой ногой и ранением в грудь
Я проход в скалах к выходу рыл.
Между трупами полз, среди каменных груд
И от боли судьбу костерил.
Как же часто нас в жизни преследует рок,
Нет нужды по нему причитать.
Я неплохо усвоил отцовский урок
И мечтал переводчиком стать.
Видно, мама моя Бога стала молить
И сыночка смогла уберечь.
Меня «дух» подземелья хотел пристрелить,