– Пожалуйста, следуйте за мной.
Сравнение, первым пришедшее в голову при виде пансиона издалека, оказалось не случайным. При ближайшем рассмотрении тюрьма оказалась выстроена в виде отдельных блоков, похожих на приплюснутые мячи, которые легко собрать в цепочку. Корпус администрации был крупнее и выпуклее других. Обратила внимание, что стены какого-то коричневато-бурого цвета, а вдали, у самой вершины холма – тёмно-зелёные.
– Они не всегда такие, – пояснил офицер. – Пока новенькие, они зелёные, а со временем выгорают на солнце.
«Вот почему они были малозаметны с расстояния, – дошло до меня, – их цвет сливался с цветами красно-коричневых скал и выгоревшей травы».
– Каюты готовят прямо здесь, на острове, из местного сырья, – продолжил разговор Дефензер, – сам контролировал процесс, потому знаю в деталях. Роботы смешивают измельчённые водоросли с каменной крошкой, добавляют клеевую массу в нужных пропорциях. Остаётся только выдуть нужного размера каюту, и через сутки она готова! Ещё сутки на внутреннюю отделку – и вуаля, новая каюта ждёт своих гостей!
Вскоре мы пришли в административное здание, располагавшееся посередине «гусеницы». Надо признать – пансионат выстроен по последнему слову техники. Стены цвета беж. Насколько помню, они могут менять цвет и превращаться в экран. Кто-то внимательный продумал весь этот современный интерьер для места заключения. Сострадательный садист. А может, просто глубоко верующий. Они ведь, верующие, слепы и доверчивы, как дети. А любой ребёнок – бессознательный садист. Помню, как Дэня ребёнком таскал за собой всюду нашего кота. То за хвост, то за лапу, а то вообще схватит за горло и прижмёт к себе в порыве любви. Кот шипит, мяукает, выворачивается, царапается, но долго не злится. Будто звериным чутьём понимает: ребёнок, что с него возьмёшь.
Центр управления тюрьмой представлял собой большой зал с овальными с одной стороны стенами. Вдоль них тянулся длинный, изогнутый по профилю стен стол. А над ним до потолка высился громадный экран, разбитый на множество ячеек. Каждая ячейка показывала отдельную камеру.
– Всего шестьсот сорок восемь кают, – пояснил офицер. – На сегодняшний день. В каждой по два пансионера.
Значит, на острове тысяча двести девяносто шесть заключённых.
– Почему по двое в каждом номере?