– Как представитель академии и ваш декан, я выбран, чтобы сказать следующее. – Тихий вкрадчивый голос сквозил холодом. – На протяжении всех лет учёбы весь командно-преподавательский состав постоянно говорил вам об ответственности и чести человека в форме. Постоянно указывалось на то, что в нашем учебном заведении порядки гораздо строже, чем в гражданских училищах. Не меньше четверти вашей роты было отчислено за неудовлетворительную дисциплину и откровенные проступки. И вам постоянно напоминали, чем это вызвано: лучше заставить чувствовать ответственность здесь на земле, чем доверить управление целым кораблём какому-то оболтусу. Я даже представить не хочу, что могло бы случиться с сотнями жизней на том судне, которое вы поведёте к звёздам!
Декан пригладил волосы на затылке, открыл книжечку с золотым теснением на обложке и продолжил официальным тоном:
– Согласно уставу Космической академии имени Илана, курсант проходит обучение и полностью принимается на баланс и ответственность академии с момента зачисления и до окончания первого месяца со дня выпуска из академии. Этот месяц ему даётся на поиск возможного трудоустройства. Если в течение срока обучения курсант совершит неблагоприятный проступок, который позорит честь академии, то деканат имеет право рассмотреть вопрос о наложении взыскания на данного курсанта, а ректорат об отчислении.
В помещении суда повисла гробовая тишина.
– Меня, как вашего декана выбрали оповестить вас. Что если за вами будет признано хоть одно обвинение, то вы будете тут же отчислены по установленной процедуре. – Фигнер поглядел на Стэнли и Майка. – Вы лишаетесь звания курсанта. Ваши удостоверения штурманов будут отозваны, а лицензия на управление космическими транспортными средствами подписана не будет…
Что ещё хотел сказать декан, никто никогда не узнает, так как его последние слова потонули в гневных выкриках аудитории.
На следующее утро Ланс встретил их на выходе управления и повёз на станцию.
– Я сделать ничего не могу. Извините. – Оправдывался он почти всю дорогу. – Устав очень прост, и придраться не к чему. Представитель курсантского комитета, кажется ваш друг, дождался вчера Немзии и попытался уговорить его отменить приговор, но тот с глазу на глаз выразился в том духе, что вас так решили наказать всё равно. Кто-то в академии предложил такое решение проблемы, и комиссия от них отстала. Роль прокурора сводилась всего лишь к пусканию пыли в глаза журналистов и доказательства любого вашего проступка. Честно говоря, если судить по вашему уставу, то там могут отчислить даже за косой взгляд на преподавателя!