Его вытаскивали из коллектора по трубе за верёвку, привязанную к лебёдке. Другой конец этой верёвки обвязали петлёй за ноги. Голова и руки безвольно болтались, а полы твидового пиджака тёмно-синего цвета раскинулись крыльями обречённой птицы. Черные брюки из полушерстяного габардина завернулись и обнажили волосатые ноги выше шелковых носков кофейного оттенка, на которые были надеты лакированные итальянские, темно-коричневые туфли. Белая сорочка вызывающе смотрелась на фоне серого неба, но и она выскочила их брюк и топорщилась, соответствуя ситуации. Небо застилала серая пелена, а невдалеке маячили миражами жидкие деревья. Возможно, это всё показалось, поскольку после тьмы беспощадный дневной свет резал глаза и доставлял дополнительные страдания?.. Пришлось зажмуриться…
– Ну, что – жмур? – спросил кто-то.
– Да нет, ещё дышит… – ответил другой голос.
Вытащенный на свет человек приоткрыл глаза, но из-за сухости во рту язык не шевелился и поэтому издать какой-то звук, а уж, тем более, что-то произнести у него не получалось. В ещё подвешенном состоянии он заметил машину скорой помощи и людей в медицинской форме: фельдшера – молодого человека с бульдожьим лицом и врача, здорово в возрасте, сероватого и «матёрого». Но его благополучно опустили на сырую землю. Врач подошел и, заметив вялые признаки жизни, произнёс:
– Бомжу скажи спасибо, он скорую вызвал.
Рядом стоял бомж – носитель всех запахов подземного мира канализации. Это был не такой импозантный бомж, который ему, герою повествования, повстречается позже, в Таиланде, но свой, российский и родной бомж… Тот, что повстречался позже, был англичанин, непонятным образом оказавшийся на улицах Паттайи. Носил затасканный клубный пиджак от мусорного ведра к помойке и собирал пустые алюминиевые банки. Грязноватый, но с прямой осанкой и не теряющий сомнительного достоинства туманного Альбиона… Наш герой никогда не критиковал человека за его выбор. Этот же, родной, бродяга вполне соответствовал образу жизни и занимаемой «должности». У всех людей России полное вживание в роль: чиновник, так чиновник, барин, так барин, а если бомж или нищий, то на все сто процентов.
– Тоже мне, скорая, часа три вас ждал, аж замёрз – капризно кочевряжился бомж.
– Не бузи, у нас забастовка намечалась. Могли вообще не приехать. – неожиданно заявил водитель скорой.