– И потом на этом месте построили наше посольство, а Зарганде оставили дачей?
– Особняк, в котором погиб Грибоедов, долго стоял заброшенным и полуразрушенным. А русской миссии шах велел выделить красивое место неподалеку, тоже в самом центре. Там и построили главное здание нашего посольства, вокруг которого позже появились и остальные постройки, которые мы с тобой видим сегодня. Несколькими караванами перевезли туда всю обстановку и хозяйство из табризской миссии, включая свадебные подарки, полученные Грибоедовым и Ниной Чавчавадзе – редкие картины, уникальные столовые сервизы и парадную люстру, присланную в дар самим императором. Ты все это видела в большом и малых мемориальных залах главного здания.
Я попыталась осознать, что на том самом месте, где я бываю чуть ли не каждый день, полтора века тому назад зарезали автора «Горя от ума». А папа продолжал, ему, похоже, тоже нравилось быть частью истории:
– Эту улицу какое-то время по привычке называли Баге-Ильчи, что в переводе значит «сад посла». А после встречи в этом месте «большой тройки» в 1943-м она стала Черчилль-авеню. А уж при нас революция переименовала ее в куче-Нёфле-ле-Шато. Видишь, как причудливо закольцовывается история! А теперь мы с тобой гуляем по этой улице!
Мы как раз подходили к главному входу в посольство по Нёфле-ле-Шато. Второй – малый – вход на нашу территорию был со стороны жилого дома ГКЭС, стоящего по Рузвельт-авеню, после революции превратившейся в проспект шахида Муфаттеха.
– «Отцы пригнулись, дети зашевелились, отцы стали бояться детей, уважать их, стали заискивать. У них были по ночам угрызения, тяжелые всхлипы. Они называли это „совестью“ и „воспоминанием“. И были пустоты…» – вдруг сказал папа.
– Ты о чем? – не поняла я.
Папа улыбнулся:
– Да о своем, можно сказать! Это моя любимая цитата из «Смерти Вазира-Мухтара» Юрия Тынянова (см. сноску-6 внизу). Для меня она означает конец света. Ведь если «отцы стали бояться детей и заискивать», значит, мир перевернулся и на смену мудрости пришли простейшие инстинкты.
Это было сложновато для меня, поэтому я просто спросила, о чем эта книга:
– Это роман литературоведа Тынянова, посвященный как раз тому, что мы с тобой сейчас обсуждаем – последним годам жизни Грибоедова, – пояснил папа. – Написан он в 1928-м году, почти ровно через сто лет после его гибели.