Рассказчик плюхнулся на зад, опрокинул чашу медовухи, вытер черной рукой бороду и прослезился.
– Хороший малый он, отказать ему – что человека убить, даже если себе во вред.
– Действительно. – Почтальон проникся. – Мало нынче таких людей…
– А главное, ни копейки не нужно ему! – Вновь вскочил мужик, ударив кулаком по столу.
– Может, скажешь, где его искать?
– Адреса не знаю, тот благородный господин обещал показать ему дорогу. Но ты поищи пожарище где-то в этом районе. Думаю, быстро отыщешь нужный адрес.
– Может, еще подскажешь, как он выглядит.
Тут мужик-то и притих. Глянул с подозрением на почтальона. Немного подумал. Почесал бороду. И убедил себя в честности государственного служащего.
– Узнать молодца легко. Высокий, худой, как палка. Волосы такие… – Мужик изобразил руками непонятную фигуру над головой. – Такие взъерошенные, как пшеничный куст. Светлые. И одет в костюм. Сколько его ни встречал. Пиджак, жилетка и брюки навыпуск. Хороший, но потрепанный. Точно уж дворянской масти был.
Хоть и пьяница, а голова смекает, подумал почтальон и отправился дальше. На Невском про пожар не слышали. Зато, когда свернул на Литейную и прошел буквально несколько домов, тут уж нос и уловил нотки горелого дерева.
Два дня назад ювелирная лавка братьев Эрлихов неожиданно для всех вспыхнула и сгорела дотла за считаные часы. За это время интерес к ней не пропал. Наоборот, люди тянулись со всех концов города. Так как по слухам всему виной было проклятие красного камня, который один из братьев-владельцев привез из Африки.
Перед пепелищем стояла толпа. На нее-то и ориентировался почтальон. Когда он подошел ближе, то застал адресата в неловком положении. Его держал за грудки невысокий полный мужчина с блестящей лысиной. Мужчина что-то грозно кричал. Однако выглядел очень комично, потому как, чтобы хоть немного приподнять парня, ему приходилось стоять на цыпочках.
– Что здесь происходит? – спросил почтальон у рядом стоящей дамы.
– Виктор Эрлих планирует выбить дурь из этого паренька, – спокойно ответила она, словно картина для нее была совершенно обыкновенной.
– Что он натворил?
– Это-то мы и пытаемся разузнать, господин Эрлих так кричит впервые.
Почтальон подошел ближе и положил кричащему на плечо руку. Пусть он не был полицейским, но все же являлся представителем государственной службы. Поэтому обратился с серьезным тоном.