Подводя промежуточные итоги начатой Службой пропагандистской работы, генерал выделил два момента: мощнейшие удары под дых и Госдепу, и ЦРУ. При этом особо отметил успешные действия нашей «надежной агентуры» в Северной Африке. Предложил подумать над поощрением отличившихся. (Видели бы вы своими глазами, тащ генерал, эту хрупкую симпатичную «надежную агентуру», сильно удивились бы!). А говоря про сверление дырок остальным операми как в воду глядел. Чутье у старика волчье.
И, действительно, на следующий день Георгия Павловича вызвали на Лубянку. Дело в том, что Председатель, который держал на личном контроле все наши телодвижения вокруг «Гектора», позвонил в Лес узнать последние новости. Ввиду отсутствия начальника ПГУ (срочно выехал в Афган), разговаривал с ним первый зам. Тот, видимо, не совсем внятно отрапортовал, и босс затребовал к себе на ковер Палыча, возглавлявшего координационный штаб. Беседовали они часа два с половиной, своего рода рекорд. Сначала Председатель поблагодарил руководство ПГУ за умелые действия против главного противника, коим тогда были США, в результате чего снизилось давление на Лоренсию. При этом, естественно, просил не «почивать на лаврах», а форсировать решение главной задачи – «освобождение из половецкого полона нашего чернокожего князя Игоря».
– Чё, прям так и сказал: «чернокожего князя Игоря»? – Удивленно спрашивали мы у генерала на срочном совещании, собранном в тот же день, вернее, ночь.
– Повторяю для людей особо не покалеченных интеллектом, – процедил сквозь зубы отец родной. – Так и сказал. Еще просил вас поощрить, если заслужили. Но это все потом. Сейчас главное ковать железо, дальше вы сами знаете, все ведь у нас тут ученые, – проворчал генерал.
– Тащ генерал, а почему про поощрения потом, а не сейчас, ведь «старший приказал», – с интонациями Евгения Евстигнеева из легендарного киношедевра «Место встречи…» заныл и заканючил нестройный хор голосов присутствующих.
– Все свободны, идите себе с Богом, пока я с вас последние звезды не поснимал – насупился генерал, решительно пресекая назревающую фронду. – А ты, Сергей Иванович, задержись на минутку.
– Не в службу, а в дружбу, завари-ка чайку покрепче, если не затруднит, и прихвати бутылочку, там справа, на верхней полке, – совсем по-домашнему попросил Палыч, когда все вышли из кабинета.