Дарсийская принцесса, загадочно улыбаясь, тихо напевала какую-то мелодию и выглядела так, словно у неё отросли незримые ангельские крылья.
Не имея ничего, чем можно было бы скрепить её аккуратно уложенные волосы, что ниспадали до ягодиц, те колыхались. Жемчужные волосы на свету сияли, приобретая бледно-розовый оттенок. Она передала служанке светло-кремовые шелковые перчатки и брошь в форме луны, сняв её с груди.
– Вижу, ты в прекрасном настроении.
Поднимаясь со своего места с улыбкой, спросила Зена.
– Неужели так заметно?
Эйрин смущенно прикоснулась ладонями к своему прекрасному лицу, пытаясь охолодить и скрыть выступающий румянец.
Отчасти, собеседница разделяла настроение принцессы, понимая, что девушка была влюблена, но в то же время она испытывала вину.
Именно ей выпала роль той, кому придется подрезать розовые крылья влюбленности, дабы приземлить дарсийскую жемчужину.
– Не могу не согласиться. Он невероятно привлекателен и идеально подходящий для тебя мужчина.
Эйрин застенчиво опустила взгляд, но после, задумавшись, свела брови и подняла настороженный взгляд на Зену.
– Мне не нравиться, как это сейчас прозвучало, Зени.
Дарсийка, что стояла в нескольких метрах от принцессы, серьезно смотрела на неё.
Молчание сгущалось над головами юных особ, заполняя просторы комнаты напряжением.
– Эйрин, позже ты выйдешь замуж за более достойного человека, чем герцог Монро. – решительно сказала Зена.
– Откуда ты это знаешь?
Когда Эйрин недовольно задала этот вопрос, что прозвучал как возмущение, Зена отвела взгляд к окнам, в которых была лишь тьма, а на её губах появилась грустная улыбка.
Девушка прокручивала в голове воспоминания двухчасовой давности.
Пока она наблюдал за Дианой, то заметил, что мало кто из гостей осмеливался подойти и не раздумывая заговорить с ней. Но в тоже время этот холодный и полный достоинства взгляд, с коим она смотрела на окружающих, не позволял им насмехаться над ней.
Леди, одетая в роскошный наряд глубоко-синего оттенка по случаю банкета, была дьявольски красива. Однако в то же время вокруг нее витало странное ощущение, будто особа желала оставаться незамеченной никем.
Эта леди, носящая имя одной из богинь их веры, по-прежнему останется возлюбленной герцога, не смотря на все достоинства её младшей сестры.
Если во время их беседы и танца, Зена была уверена во взаимном притяжении её сестры и того мужчины, то после случайно увиденной сцены на балконе, девушка убедилась в обратном.