– Шестнадцать тебе! – опять возразили подростки.
– Говорю, двенадцать!
– Шестнадцать!
В белой юбке Таня сидела на залитом под забор фундаменте, на стадионе-коробке. Мы с Дариной стояли по бокам от нее.
– Побежали ко мне во двор? – шепнула я, наклонившись.
– Побежали! – крикнула Таня и припустила во всю прыть – от неожиданности мы с Дариной отстали.
С диким визгом захлопнув за собой калитку, мы расхохотались.
– Мам, не выпускай собаку, ко мне пришли, – попросила я, заглянув в дом.
– Кто пришел? – мама приподнялась на локте перед работающим телевизором, но меня уже и след простыл.
Я намеревалась провести подруг через весь двор и вывести их на противоположную улицу, но докучливые приставалы уже сообразили что к чему, обежали частные дома по парку и теперь висели на заднем заборе, как обезьяны. Завидев их разморенные жарой физиономии, Таня громко расхохоталась.
– Это что, женихи что ль? – засмеялась мама из раскрытого окна.
– Насть, это и есть твоя грозная собака? – ухмыльнулся самый губастый из «женихов», кивнув в сторону бело-рыжей дворняги, грозно лаявшей около будки.
– Настен, давай я выведу настоящую грозную собаку? – предложила мама, под «настоящей грозной собакой» подразумевая массивного ротвейлера.
Мне не нравилось, что представление разворачивается на глазах у матери. Вот все разойдутся, а мне потом влетит по первое число! Забегая вперед, надо сказать, что мне так и не влетело. Балаган продолжался еще долго, но, в конце концов, неудавшиеся «женихи» поняли, что в этом краю им ловить нечего, и ушли обратно в парк.
Таня обладала эффектной внешностью. Неудивительно, что за ней бегало все село. У нее были длинные густые волосы, лоснящиеся до самой талии, большие карие глаза в обрамлении пышных ресниц, высокий рост и оливковая кожа. Наличие лишнего веса лишь добавляло ее формам аппетитности. На фоне яркой московской подруги из богатой семьи я чувствовала себя ущербной, хоть и не была обделена красотой. Оттого меня еще больше занимал вопрос: почему из всех девушек Земли скрипач выбрал именно меня?..
***
Прошло три дня. Приготовив себе нехитрый завтрак, я села за стол. Я уже надкусила бутерброд, когда на экране снова появилась залитая розовым светом сцена…
Выглядывая из-за закулисной шторы, юноша всматривался вдаль. Из глубины зрительного зала