Жонкиль, казалось, уже ничего не слышала. Она бездумно смотрела на монитор, её грудь теперь почти не двигалась. Циан увидел, как салфетка выпала из её пальцев.
Хейвен наклонился, вглядываясь в зрачки девушки.
– Жонкиль? Как ты себя чувствуешь?
Она не ответила. В уголке рта выступила маленькая капелька слюны.
– Хорошо…
Доктор хотел было снова коснуться пульта, но заколебался. Внезапно нахмурившись, он пару секунд потирал подбородок. Потом кивнул каким-то своим мыслям и несколько раз коснулся пульта. Затем, жестом велев Циану отойти, он задёрнул пластиковую занавеску и последовал за ним.
– А у тебя как дела, Циан?
– Всё в порядке, спасибо.
Кресло за занавеской жужжало и пощёлкивало. До Циана донёсся сухой треск электричества, и занавеска изнутри осветилась короткими быстрыми вспышками.
– О! – сказал Циан, кое-что вспомнив. – Я сегодня видел нечто интересное. В китовых костях, которые возле бухты.
– И что же?
– На одном из рёбер были нацарапаны слова. Что-то о… – Циан прикрыл глаза, вспоминая надпись. – О стирателях памяти. И о том, что надо бороться и не забывать. Очень странно. Зачем кому-то писать такое?
Он поднял взгляд на доктора. Тот хмурился и постукивал пальцами по губам. Наконец Хейвен ответил:
– Понятия не имею. – Он слегка фыркнул и пожал плечами. – Какая-то тарабарщина. Бессмысленное граффити скучающего жителя, возможно. Я бы не придавал этому значения.
Вспышки света теперь было видно над занавеской. Бабочки мерцали – словно порхали в своих рамках.
Доктор продолжал:
– Ты говорил об этом ещё кому-нибудь?
Циан покачал головой.
– Нет.
– И не советую говорить.
– Почему?
– Эти слова вызывают некие… неприятные чувства, которые совершенно не способствуют выздоровлению. А ведь именно это мы тут пытаемся обеспечить. Я имею в виду: почему же нельзя забывать? – Доктор насмешливо улыбнулся, не разжимая губ. – Ведь именно это и есть лечение. Именно так наши жители исцеляются после своих травм и жизненных трагедий. «Стиратели памяти» – какой абсурд! Полагаю, речь идёт о нашей работе в Убежище. Но как можно украсть воспоминания, которые никому не нужны? Как можно называть воровством удаление причины страданий?
Циан размышлял, покусывая нижнюю губу.
– Вот и я этого не понял. Но всё равно как-то странно…
– Странно – потому что нелогично и сбивает с толку. Как я уже сказал: бессмыслица. Тем не менее лучше никому не пересказывать эту чушь. Во избежание… последствий.