Итак, вот он – тот, по чьей вине Пабло был вынужден покинуть комфортный более-менее цивилизованный, хотя и серый, как любой город Северных земель, и отправиться в захолустье, где проживает менее двух тысяч жителей.
Ладно.
Посмотрим, чем ты сможешь удивить.
– Я, Пабло Красс, инквизитор первого ранга и особополномочный представитель богоугодной Конгрегации, в чью задачу входит оберегать и защищать чистоту нашей святой католической веры. – представился Пабло, наблюдая за реакцией обвиняемого. Глаза купца, до того с интересом взирающие на новое лицо, забегали по сторонам, а лицо и без того серое, стало кажется совсем земляным. На долю секунды в глазах купца появился дикий животный страх, но он сумел справиться с внутренним волнением. Впрочем, этой самой доли секунды Пабло и добивался. Теперь он мог с уверенностью констатировать – перед ним виновный. Да, впереди следствие, дознание, разбирательство, однако почти три десятка лет инквизиторского опыта позволяют уже сейчас с уверенностью заявить – Эрнст Кройман. Для себя заявить, прежде всего. Приговор на одной лишь уверенности никак не вынести. Нужны либо неопровержимые доказательства, либо признание заключенного. А лучше, и то, и другое.
– Прошу, представьтесь Святому Церковному Суду.
– Эрнст Кройман, – голос заключенного оказался под стать внешности, тихий, серый, неприметный. – законопослушный подданный Империи, и верный ученик Христа.
О, как.
Неплохо, неплохо…
– Вы знаете, почему вы здесь?
Эрнст неопределенно передернул плечами, устремив на инквизитора долгий внимательный взгляд своих удивительно живых на фоне общей серости голубых глаз. Пабло спокойно выдержал зрительную дуэль. Не в первый раз, и явно не в последний.
– Я надеялся, вы мне скажете, почему я здесь и почему на моих руках цепи?
Стандартный ответ. Ничего нового. Что ж, ответим ему не менее стандартно.
– Вас обвиняют в распространении ереси. Если более конкретно, то в том, что вы учите несогласно с верованием и учением святой Церкви.
– Я? – Эрнст Кройман удивленно всплеснул руками. Вернее, попытался. Цепи не дали продолжить начатое движение, достигнув предела примерно на середине. Стражник, стоящий за спиной положил ему руку на плечо, предостерегая от слишком импульсивных реакций. – Нет, мастер инквизитор! Я никогда не исповедовал иной веры, кроме истинной христианской!