Сергей был юношей хрупким. Таким высоким, очень худым и болезненно бледным. Буйная шевелюра и очки делали его голову непропорционально большой, а рано выросшие усы попахивали 80-ми.
– Ботаник, – говорят про таких.
Действительно, большую часть своей жизни Сергей проводил перед монитором, он был очень умный и способный парень. Но скромный. С девочками у Сережи было все плохо. Ну, как плохо. Было никак. Он бы может и хотел поцелуев под луной и обнимашек возле подъезда, но девочки держали его на голодной френдзоне.
Хихи-хаха. Сережа был нужен только тогда, когда ломался комп или были проблемы с другой техникой.
Серёже нравилась барышня Юля. Она жила неподалеку, была хохотушкой и веселушкой. Юля любила пироги с молоком, борщ, солянку и торты. Много тортов. От того Юля была не самой стройной девочкой, но это ее только украшало.
Женихов у Юли на горизонте было не так уж и много, и от этого она переживала. Ну, как переживала. Она рыдала каждую ночь в подушку и ненавидела свою огромную задницу.
Задница, как задница. Серёже нравилась.
Он пару раз пригласил Юлю погулять, но она отказалась. Видимо, не так уж уверенно он ее пригласил. А может, она была не в настроении, я уж не знаю. В любом случае, Сережа решил, что и тут полный пролет, а Юля решила, что уж с ботаником она точно никуда не пойдет.
Но Сережа все равно не сдавался, он упорно появлялся у Юли, помогал по каким-то бытовым вещам, пил чай с ее мамой, иногда гулял с собакой. Простодруг.
По классике жанра тут в дело должен вступить третий герой. Да, он появился. Вячеслав. Парень в кожаной черной куртке и белой майке-алкоголичке. Такой высокий, темноволосый и очень опасный. Ауф.
С Юлей они познакомились на сз, но оказалось, что живут они по соседству, и это их сблизило. Ребята погуляли пару раз вдоль пруда, и девчонка наша влюбилась. Образовался такой незамысловатый любовный треугольник. Слава-Юля-Сережа. И задница Юли где-то посередине. И мама. И собака.
Славе, кстати, Юлин попец тоже нравился, хоть он и отпускал периодически пошловатые шутки на этот счет. Юлька обижалась, дула губы, но потом прощала. Минутка такого душевного мазохизма.
Мама Юли переживала за дочь. Часами разговаривала с Сережей, просила его образумить Юлю, ведь этот Слава – грамотный губитель юных дев. Ну видно же по нему. Впрочем, она по себе знала, что каждая девочка, выросшая без отцовской ласки, должна пройти испытание муddаком. Сама прошла, поэтому знала.