,
круто развернувшись, я зашел в клуб. Взять бутылку
виски на баре. Прихватить сигареты. Не забыть куртку и рюкзак в
гардеробе и, сунув стольник охраннику, выйти через
служебный вход. Мое сознание переполняют эмоции. Скоро алкоголь
заполнит желудок и притупит душевную боль. Сейчас, когда меня еще
не накрыло волной, мне нужно уйти подальше от людей. Не хочется
сорваться на ни в чем не повинном прохожем.
Я шагал по пустынным переулкам в направлении набережной. Зима в
этом году выдалась довольно мягкая, и реку не затянуло
льдом: а что может быть успокоить лучше, чем
созерцание легких волн под Луной? Плед,
кресло-качалка и камин, конечно, могут с этим
поспорить, но всего этого точно не найдешь в
общежитиях физ.теха. Вот на международке,
может, и сыщется. Кто этих мажоров знает. Говорят, у
них там и комендантши добрее, и вода горячая есть.
Хотя последнее из области фантастики.
Набережная, ожидаемо, была пустынна. Не удивительно! Начало
пятого утра. Кого еще в такую рань сюда занести может? Сбавив шаг
до прогулочного, я вышел на центр освещенной редкими фонарями
аллеи. Да, в нецентральной ее части с освещением сильные проблемы.
Как говорит мер, бюджета на все не хватает.
Я смотрел на воду и думал о произошедшем. Может, в
этом была моя вина? Или это все какой-то нелепый розыгрыш, и я зря
убежал? Нет. Наверняка ─ нет. В их глазах легко можно было
прочесть, что ситуацию я понял верно.
─ И что же ты теперь будешь с этим делать, Вася? ─ спросил
я себя,делая очередной глоток обжигающего
пойла, и с грацией, присущей только алкоголесодержащим
птицам, изящным па обогнул очередную лужу.
В голове начало приятно шуметь. Мысли стали течь более
вяло, и тело, беря с них пример,
расслабилось. Невдалеке я заметил
лавочку, и с твердым намерением на ней расположиться,
нетвердой походкой зашагал к ней.
─ Молодой человек, не будете ли Вы так
любезны угостить меня сигаретой? Если она у вас, конечно,
имеется?
Раздавшийся позади голос заставил меня остановиться в шаге от
намеченной цели и обернуться. Он принадлежал высокому, крепкому
мужчине в черном, распахнутом пальто, из-под которого был виден
такой же черный пиджак и алая рубашка.
Голову мужчины украшала старомодная
широкополая шляпа, а в руках была примерно метровая
трость с черным камнем в навершии. Немного грубое, идеально
выбритое лицо с волевым подбородком. Седина на висках,
говорив