В конце концов меня очаровывает музыка – плавная нарастающая мелодия, многоголосье скрипок, едва слышимое эхо флейт. Она ходят кругами, повторяя одно и то же, но каждый круг – на шажок шире предыдущего. Новые инструменты вплетают свои голоса в общий хор, звук становится всё глубже и многограннее. За одной мелодией я слышу другую: постепенно они сходятся, скрещиваются, сплетаются, балансируют на одной общей ноте. В мгновение затишья бархатистый бас виолончели поднимается над остальными, и весь зал, всё пространство от нас до затерянного в темноте потолка наполняется глубокой мягкой вибрацией. Плавное легато. Голос инструмента поднимается по ступеням нот вальсирующим шагом.
Я наблюдаю за человеком, идущим по натянутой струне высоко над сценой. Его длинные одежды развеваются, как если бы он стоял против ветра, но я знаю, что каждое движение невесомой материи направляется его телом. Идеальный баланс. Идеальный ритм. Это его шаги я слышу в музыке.
Человек, идущий по музыке.
Я сосредотачиваюсь на его фигуре, на круговом движении вскинутых рук. В эту минуту для меня не существует остальных, точно таких же канатоходцев вокруг, с одеждой того же цвета, выполняющих тот же акробатический трюк. Смотрю внимательно, но всё равно пропускаю мгновение – одно единственное мгновение, когда прерывается музыка, и его нога соскальзывает с троса.
Длинные волосы взлетают вверх вместе с прозрачной тканью – это похоже на крылья, огромные крылья прекрасной птицы. Тело актёра причудливо изгибается, он сплетает руки над головой, но тут же раскидывает их в стороны, и крылья складываются, обвивая его запястья. Следующее движение – ещё один невероятный изгиб – как если бы нырять в море, падать, тонким лезвием рассекая воду, и уже за чертой волны познавать невесомость. Мне кажется, что я вижу его лицо. Абсолютно спокойное, с закрытыми глазами, ни тени испуга. Неосознанно встаю и наклоняюсь вперёд, жадно поглощая каждую деталь его падения.
Сейчас он разобьётся.
Но когда я почти уверен в неизбежности удара, когда танцоры со сцены замечают это и разбегаются, как муравьи, к её краям – тогда он удивительным образом достаёт до одного из тросов. Сгибает ноги (я почти слышу звук, с которым натягивается струна под его коленями), и падение замедляется, а в следующее мгновение он снова взлетает вверх, и снова изгибается всем телом. Теперь это похоже на выстрел из лука – на саму стрелу или на тетиву, когда она поёт в движении.