– Как ты понял?
– Чувствую я их.
Джек с Петром переглянулись.
– Плуто? – тихо спросил снайпер и направился наружу. Альвиан побрёл за ними.
Действительно, у порога в бункер тихо сидел Плуто, будто ожидая кого-то. Джек вышел наружу и замер перед псом в раздумьях, помнит ли он его. Плуто тоже замер и смотрел прямо на Джека. Пётр стоял за спиной снайпера.
Они простояли так несколько секунд, затем пёс начал тихонько скулить. Джек присел. Стало окончательно ясно, что это не кто иной, как Плуто, потому что только он мог так радостно прыгать при виде человека.
– Вернулся… Он не твой? – спросил Пётр у Альвиана, вспоминания рассуждения Джека и Марка, что пёс мог быть его шпионом.
– Нет, впервые его вижу.
– Думаю, скрывать уже не имеет смысла… – пробормотал Пётр себе под нос.
– Странно это, честно говоря, – проговорил Альвиан.
– Да… Собака привязалась к Марку.
– Где? – спросил Альвиан.
– Недалеко отсюда.
Альвиан нахмурился, склонился к Петру и прошептал:
– Я раньше не встречал его тут. А я повстречал всех, кто тут живёт.
– То есть?
– То есть, этот пёс не из этих развалин.
– Разве это имеет какое-то значение?
– Ну… Может и нет…
***
Хижина Третьего.
Несколько столов с лабораторными принадлежностями, около сотни мензурок, сосудов, стеклянных трубочек и всего такого, клетки с различными животными, микроскопы разных размеров, собственный Приёмник, парящие стулья, экран на всю стену с формулами, чертежами и странными, непонятными рисунками, а в завершение всего, посреди огромной комнаты стояло нечто, похожее на гигантскую буровую установку. Всё это Марк обнаружил в лаборатории Третьего, где они сейчас и устроили чаепитие.
Марк был мрачен и подавлен, но всеми силами пытался это скрыть. Утром он чувствовал себя намного лучше, а ощущение себя как убийцы сильно притупилось благодаря осознанию того, что Марк не контролировал себя в момент побега. Вообще, судя по окружившей его реальности, смерть здесь была обычнее ходьбы, а те, кого он лишил жизни, могли на самом деле быть плохими людьми. Поганое чувство ослабло, но не исчезло, тем более, что его глодала ещё и гибель Власа.
Сейчас Марку не хотелось ни говорить о произошедшем, ни думать об этом. Он отхлебнул чаю, повёл рукой вокруг и спросил:
– Так для чего это всё?
– Это всё ведёт меня к цели моей жизни, – ответил Третий, так же шумно отхлебнув свой чай.