Если Вас смущает неуместный восторг, напомню – Королёву вождём было чётко поставлено две задачи. Создать носитель для ядерной бомбы, способный долететь до США. И вторую – научную, мирный космос.
Королёву для решения этих задач Сталиным были предоставлены все ресурсы могучего СССР. Помните, как в известном тосте конструктора Башкирцева из кино: "Я хочу выпить за нас, за миллионы и миллионы нас!" Нет большего счастья для учёного – получить крупнейшую на планете страну в свои руки, чтобы совершить невозможное, оторваться от земной тверди, выйти в космос. Впервые в истории Человечества!
Вот как пишет Королёв с полигона когда пришло известие о смертельной болезни Сталина. Не на партсобрании выступает с дежурными лозунгами, жене пишет в частном письме.
"Тревога не оставляет сознание ни на минуту. Что же с ним, Сталиным, будет и как хочется, чтобы всё было хорошо."
А вот через день, в таком же письме жене:
"Так нестерпимо больно на сердце, в горле комок, и нет ни мыслей, ни слов, чтобы передать горе, которое нас всех постигло. Это действительно всенародное, неизмеримое горе – нет больше нашего родного товарища Сталина. Самый простой, самый маленький человек мог к нему обратиться и всегда получал просимую помощь. Сталин – это свет нашей жизни!"
Думаете, опять для красного словца? Сравните высказывания о смерти Сталина писателя Эренбурга или доктора Мясникова. Те чуть ли не чечётку от радости на гробе вождя отбивают. Нет, Королёв пишет крайне искренне о глубоком личном горе. Можно ли так писать о человеке, невинно по своему капризу отправившего ближайших коллег к стенке, а тебя самого на Колыму? Решайте сами.
В дневнике от девятого марта, уже не для жены, а только чтобы выплеснуть горе, для себя великий конструктор Королёв напишет:
"Слушали по радио похороны товарища Сталина. Как страшно тяжело. Я плакал. Добавить нечего. Наш товарищ Сталин будет вечно жить с нами."
Но нет, в передаче про такое не рассказывали. Рассказывали про железные прутья и расстрельные списки ни за что. Такая вот у них реальность. Альтернативная.