На лужайках вдоль аллеи дети радовались жизни так, как способны это делать только дети. Марина прошла мимо девочки, которая сорвала созревший одуванчик и принялась с энтузиазмом сдувать летучие семена на своего отца. Мужчина засмеялся и поднял глаза, его взгляд встретился со взглядом Марины, и они улыбнулись друг другу теми искренними улыбками, которыми одаряют друг друга только незнакомые люди.
Институт. Величественное желто-белое здание напоминало музей. Его становилось видно издалека, еще с середины аллеи – крыша возвышалась над черно-бирюзовыми верхушками елей и вступала в игру с ясной лазурью неба. Слева – здание чуть менее колоссальное. Несмотря на характерный для времен советского союза фасад, современная облицовка цвета слоновой кости придавала ему лоска.
Научно-исследовательский институт микробиологии и генной инженерии имени С. И. Златогорова, а если говорить конкретнее, огромный комплекс советских лабораторий, разбитый на множество секций. Даже преподаватели не имели понятия (или поддерживали легенду, будто не знают), что строилось раньше и какое здание считать главным: это институт при НИИ или НИИ при институте? Говорили и так, и сяк. Собственно, это и не имело особого значения: оба здания могли функционировать независимо друг от друга. Студенты учатся, преподаватели преподают, ученые – изучают. И никто никому не мешает.
У широких плоских ступеней, ведущих внутрь института, чуть поодаль нервно курил Матвей Бессонов – редчайший лентяй и прогульщик, но парень большого ума и незаурядных способностей, как оно обычно и бывает. Когда-то они с Мариной были парой, самой красивой парой института, но сейчас даже не здороваются.
Спицына вошла в здание, глядя перед собой, Матвей проводил ее взглядом и выбросил окурок, наспех сделав последнюю жадную затяжку. Каждое утро он стоял здесь и курил, ожидая, когда Марина придет на занятия. Бессонов замечал ее издалека, потому что хорошо знал ее фигуру и походку, следил за ней исподтишка, чтобы она не заметила, ждал, пока она молча пройдет мимо него, быстро докуривал и шел следом. Они учились в одной группе, к счастью для него и несчастью для нее.
Марина вошла в аудиторию и села за одну из первых парт, ни с кем не поздоровавшись. Несколько человек попытались сказать Марине «привет», но она их проигнорировала, как поступала всегда. Через минуту вошел Матвей и сел в самом конце. Его даже не было видно.