После чего, конечно, задумывалась, а не пора ли обратиться к психотерапевту, раз длительное воздержание вынуждает меня чуть ли не скучать по выдуманному Рычуну из снов, если он вдруг слишком долго не выходит на связь.
Так вот, в тот самый обычный день (необычайно изменивший мою жизнь) я, упустив лифт, стремглав побежала по ступенькам, дабы не упустить ещё и такси (как написали бы в каком-нибудь эпическом романе обо мне). И упустила, вернее, пропустила пару ступенек, выпустила перила в попытке поймать сумочку и (после недолгого полета) оказалась распластанной на земле.
Не – нет, я не ошиблась, именно не на ступенях, что было бы закономерно, а почему-то на земле и в кромешной темноте.
М-да, версию с отключением электричества пришлось отсеять сразу, так как землю и траву подо мной это никак не объясняло. Версию с внезапной смертью и последующими похоронами – тоже. Вроде удара не почувствовала и трава опять же… Хотя удар головой мог бы и быть, и я вполне могу быть в больнице. А то, что я боли не помню и вместо этого ощущаю себя где-то в лесочке, немного прохладном, но зато приятно пахнущем листвой, вполне объяснимо комой. Да ещё это стрекотание сверчков такое успокаивающее!.. «Ну вот, всему есть логичное объяснение!» – мысленно порадовалась я и решила, что достаточно уже провалялась в позе звёздочки и пора бы подняться и осмотреться в этом коматозном лесу.
– Ну что, очухалась? Давай быстрее, надо выбираться отсюда.
«Аа, ну яснооо! И этот, конечно же, тут. Какой же длительный сон без тебя, родненький»,– подумала я, услышав знакомый голос из снов, и ответила:
– Видимо, ещё не совсем очнулась, раз тебя слышу. Кстати, может, наконец, представишься и объяснишь – куда ты меня так настойчиво звал?
– Не знаешь, кто я?– удивился Рычун или Рычан, пока не определилась с именем. Может, он знаменитость всесонная какая-нибудь, а я и не в курсе, что такие бывают.– Странно,– продолжал он меж тем размышлять вслух, а затем сообщил,– но сейчас на знакомство нет времени, девочка. Ну же! Быстрее! Развяжи меня, пока они не вернулись!– прорычал он в своей обычной манере.
А мои глаза наконец начали привыкать к темноте, и я постепенно разглядела, где нахожусь.
Нуу, что я могу сказать, в моей палате в реанимации, наверное, сейчас симпатичнее. Потому что, кажется, я в каком-то колодце, высохшем неглубоком колодце, с кусочком звёздного неба над головой. А прямо передо до мной связанный полулежит он. Я бы, конечно, могла сказать: «Передо мной – Он, именно так, с большой буквы!».