Тот кивает.
– Вот и езжай к ним, а на этих не смотри. Это – конченые люди, они отравились, понимаешь? Совсем отравились, а это заразно, так что не надо тебе это, парень, не надо. Иди.
– Домой, парни! – командует ротный и мы, уже чуть ли не с песнями, едем в расположение.
Под Старыми Атагами стоянка считается уже временной, скоро будем переезжать под Шали, поэтому стараемся отыграться по полной. По приезду офицеры ушли в кунг к ротному, разрабатывать очередную пакость нам на радость. В палатке орет группа «Ногу свело». Заходим и видим, что никто не спит, работает дырчик, поэтому свет есть. Запах стоял такой, что перешибал все остальные запахи, включая запах пота, грязи и немытой обуви.
Священнодействуя над кастрюлей, Князь в своей обычной манере приговаривал:
– Это для поднятия тонуса и сужения ануса, парни, пусть земля нам будет пухом.
– Давно херней страдаете? – спрашиваю у мужиков.
– Та не, с рождения, блядь! – философствует Князь.
Вокруг кружки собираются наши ботаники, любители травы и профессионалы кайфа. И тут…
– Здорово, мужики! – влетает в палатку Костя Шеставин, – Я че пришел… Ооо… Это что? Чай? Со сгухой? А че молчим? Короче, переезжать будем!
И тут он выпивает почти полкружки манаги.
– Вы че сахару еще набодяжили? С ума посходили? В общем, Лис, Фрол и Китаец, зайдите ко мне, лады? Дело есть, – и Костя выбегает из палатки.
Кружок юных ботаников стоит, молча пытаясь понять, что сейчас было.
– Ревизор, блин, курит. – резюмирует Женька.
– И что дальше? -прашиваю у парней.
– Это пиздец, Толян, это просто пиздец.
Князь пускает остатки манаги по кругу и закуривает. Мрачно сидим в палатке. Проходит полчаса и началось.
– Китаец, Лис!!!! Сюда, бегом!!! – крики Усова ни с чем не спутать.
Бежим к палатке, где живут Левченко и Шеставин. У палатки стоит с ошарашенным видом взводный.
– Что за херня, парни? У Шеста крыша поехала, надо что-то делать! – Усов явно не в теме.
– Заходим в палатку и видим Костю, пускающего слюну, а в руках автомат.
– А-а-а-а-а… – протяжно, на одной ноте, тянет Костя и покачивается.
– М-да… Доктор, что делать? – ехидничает Женек.
– Гасим, – и бью Костю в ухо со всей дури, – прости, брат, так надо.
Шеставин лежит, и не поймешь – то ли в отрубе, то ли нет.
– Вяжи его! – кричу Женьке, – И оружие отсюда все на хуй!
Быстро вяжем ноги и руки, обыскиваем и забираем из палатки все, что даже в теории может взорваться или выстрелить. Выходим из палатки злые не столько на Князя, сколько на раздолбая-взводного.