Женщина в негодовании вскочила со скамейки. «Был бы жив муж, сумасшедшие не смели бы со мной заговаривать», – с горечью пронеслось у неё в голове. Вслух же она сказала: – Как Вы смеете предлагать мне такое! Подите прочь, мы не нуждаемся в Вашем внимании. Девочки, пойдемте, – она стала собирать девчонок, не желая дольше оставаться в этом месте.
Вера вдруг посерьёзнела и сказала: – Мама, позволь мне. Пусть господин посмотрит мою руку, мне хочется знать.
И не дожидаясь ответа матери, протянула руку незнакомцу. Тот взял детскую ладошку в свою руку так бережно, как будто она была из хрусталя. Несколько секунд старик всматривался в ладонь девочки, пару раз переводя взгляд на её лицо. Сестры и мать с няней затихли, ожидая развязки.
Старик, наконец, отпустил руку Веры и сказал задумчиво:
– У тебя будет необыкновенная жизнь, малышка. Тебя будет видеть и любить вся Россия, даже тогда, когда тебя не будет на земле. Но когда тебе исполнится двадцать пять…
Он вдруг нахмурился и замолчал.
– Что? Что будет, когда мне исполнится двадцать пять? – у Веры сжалось сердце, как будто кто-то схватил его ледяной рукой. Но в эту секунду ей больше всего хотелось узнать, что собирался сказать странный господин в пенсне.
Он помедлил, но всё же ответил.
– Если ты сможешь пережить этот возраст, то будешь жить очень долго. Очень. Если сможешь… Извините, мадам.
Старик поклонился и быстрым шагом заковылял прочь. Мать перекрестила Веру и засобиралась домой.
С того дня кошмары девочке больше не снились.
*****
Когда Вере исполнилось 15, она увидела на сцене великую Комиссаржевскую и заболела театром. Зал следил за актрисой, затаив дыхание, а девушка так и вовсе как будто не дышала, не в силах оторвать глаз от изящной женской фигуры на сцене.
Дома взбудораженная спектаклем Вера никак не могла успокоиться, пересказывала матери и бабушке пьесу и изображала игру актеров. Изображала так, что обе женщины заворожено слушали, боясь пропустить малейшую интонацию. Ночью у неё вдруг резко подскочила температура, Вера проснулась и долго не могла уснуть, в каком-то полубреду повторяя реплики из спектакля, особенно запавшие ей в память. Утром мать вызвала семейного врача. Осмотрев Веру тот не нашел ничего пугающего, но счел необходимым пояснить взволнованным дамам: «Ваша девочка чересчур впечатлительна, а её организм слишком чуток к фантазиям. Ей нельзя слишком много читать и мечтать… А уж с театром будьте особенно осторожны!»