Оставшись в белой нательной рубашке, он взял у одного из курсантов сапёрную лопату, лёг, распластавшись на земле и раскинув ноги, и быстро работая руками, стал медленно погружаться в землю. Мы стояли и смотрели как заворожённые. Через полчаса он стоял в окопе во весь рост, разравнивая бруствер. И за всё это время он ни на йоту не приподнялся над землёй.
По странному стечению обстоятельств, я служил в дивизии, получившей название Уманьской, за освобождение в 1944 году города Умань – родины моего отца, деда и бабушки.
В юбилейном 1964 году по дивизии был объявлен приказ, предоставляющий 10-дневный отпуск всем уроженцам города Умань. Мне очень хотелось побывать на родине моих предков, и я решил не упускать такой случай. Я написал заявление, меня пригласили к командованию, где спросили:
– Вы уроженец города Умань?
Глупо было врать, и я ответил:
– Нет, но мой отец, мой дед и моя бабка – уроженцы города Умань.
– Сынок, – сказал мне полковник Теплов Пётр Петрович. – Если бы твоя бабка служила в нашей дивизии, мы обязательно бы дали ей отпуск, а может быть даже и досрочно демобилизовали.
Полковник Теплов П. П. был крупной фигурой в нашей дивизии в самом прямом смысле слова. При росте примерно 180 см и весе около 120 кг иногда на плацу, выговаривая недовольство во время строевого смотра, он громогласно объявлял: «Если бы (пауза) мне разрешили (пауза) самому недисциплинированному солдату (снова пауза) хотя бы один раз дать в ухо, – и он потрясал при этом своим пудовым кулаком, – то дисциплина была бы – Во!»
И, надо сказать, что никто в этом не сомневался. Дисциплина в дивизии была очень жёсткой. Рядовые вне казармы должны были отдавать честь даже сержантам из соседних подразделений. Однажды, занимаясь в спортгородке, мы были свидетелями случая, когда залётный майор прошёл мимо полковника Теплова, небрежно махнув ему рукой вместо положенного приветствия. Полковник окликнул майора, приказывая ему подойти к нему.
– Да иди ты, – огрызнулся майор и пошёл дальше.
Полковник Теплов приказал сопровождающим его двум офицерам догнать и привести майора. Те догнали майора, мгновенно скрутили его и подвели к полковнику. Тот пристально посмотрел на майора и коротко бросил: «На гауптвахту».
На том же спортгородке мы получили ещё один поучительный пример в первые месяцы службы. Были в нашем взводе два «крайних» человека: первый – Игринёв Володя. Из-за роста 180 см он возглавлял колонну нашего взвода, но из-за веса 90 кг, он беспомощно болтался на перекладине как… Ну вы уже поняли как. Вторым был я. При росте 163 см я замыкал колонну. А силёнок не хватало даже на мои 50 кг. Поэтому на перекладине (турнике) я был так же силён, как и наш тяжеловес Игринёв. Но в армии любое упражнение и на любом снаряде должно было начинаться с чётко отработанного подхода и заканчиваться не менее чётко отработанным отходом. Они заключались в подходе на исходную позицию чётким строевым шагом, небольшим приседанием с отведёнными чуть назад обеими руками и немного поднятой головой в сторону снаряда. Это мы с Игринёвым выполняли на «отлично». Но только это!