Именно поэтому мною было создано это сопротивление. Всё новое – это хорошо забытое старое. Мы вернём власть меньшинству для того, чтобы прогресс восторжествовал. Нас уже многие знают, но мы не перестанем заявлять о себе. Наша задача разворошить существующую на данный момент систему.
Зал взорвался, Коуч поймал град бурных аплодисментов. Он говорил чётко и уверенно, и у меня было ощущение, что его речь не была заученной, а это его искренняя идея, такая же искренняя, как и во все времена. Идея изменить и улучшить существующий мир. Коуч переждал аплодисменты и продолжил. Он спросил у публики:
– Вы готовы немного поработать во благо Родины?
И снова овации. Я посмотрел на Лолу, в её глазах горел огонь, огонь осознания того, что именно ей выпала возможность вершить будущее.
Я посмотрел на Каина. Он был вдумчивым и пытался вслушаться в каждое слово. Я испытывал наверное, те же эмоции, что и каждый из протестующих на митинге – эмоции единства толпы и осознание того, что люди вместе могут сделать всё. И даже если великое дело рождается в голове одного, то без общества это дело практически обречено на провал.
Потом я перевёл взгляд на Коуча, который смотрел мне прямо в глаза. Мир замер, в цеху была тишина, он смотрел мне прямо в глаза, а потом начал ко мне приближаться. Приближаться, будто он увидел старого знакомого, но ещё не до конца уверен, не обознался ли он.
Он показал на меня пальцем, и я стал центром внимания присутствующих. Коуч спросил меня:
– Ты. Что ты тут ищешь?
Я растерялся от такого поворота событий и, чтобы убедиться, что он действительно обращается ко мне, я показал на себя пальцем и глупо переспросил:
– Я?
– Да-да, ты, поднимись, как тебя зовут?
– Меня зовут Стас.
Я встал с неудобного стула.
– Что ты ищешь здесь, Стас?
Мне показалось, что этот вопрос был провокационным. В центре внимания я быть не хотел и пришел к выводу, что нужно сказать что-то абстрактное, что-то, после чего он может говорить сам с собой часами и оставить меня в покое.
– Смысл. Я ищу смысл.
Лицо Коуча побледнело, это был тот ответ, к которому он, видимо, не был готов.
– Подойди ко мне, Стас, я тебе скажу кое-что.
Я стал неловко пробираться между рядами сидящих на уровне моего пупка людей. Он помахал рукой, чтобы я подошёл ещё ближе, а потом выбрал место в комнате, где нас меньше всего слышат люди, и прошептал мне на ухо: