Друзья остановились. Владимир набрал номер и приложил телефон к уху.
– Ну, что там? – Немного нервничая спросил Семеныч.
– Не берет. – Ответил Владимир. – Идти в гости к уже пьяному Кузьмичу? Нет смысла. Да и может он уже спит.
Их рассуждения прервала поравнявшаяся с ними дородная женщина на велосипеде. Звали женщину Светлана, по прозвищу «казачка». Прозвище Казачка получила из-за мужа участкового, который носил свою фуражку слегка на бок, а из-под козырька вырывался приличный такой вихор черных как смоль волос.
– Куда лыжи навострили? – Громко прокричала она.
– Здорова, соседка. – В один голос ответили Семеныч и Владимир.
– Да вот к Кузьмичу в гости собирались. А он трубку не берет, – продолжал уже один Владимир, – может уже спать лег, кто там его знает.
– Не, не лег, баню топит, вот трубку и не берет. – Проинформировала Казачка. – Идите смело, только когда культурно отдыхать будете, сильно не спорте и гармонь не порвите, когда песни запоете. А то бабка Кузьмича узнает, опять ему достанется. – Казачка задористо расхохоталась и покатила дальше на своем велосипеде.
– Спасибо тебе добрая женщина. – Крикнул ей в след Семеныч, слегка кланяясь. – Хорошая она женщина. – Продолжал он, обращаясь уже к другу, – Вот сомнения развеяла.
– Да, согласен, хорошая. – Поддержал диалог Владимир. – Однако нам торопиться надо. Может Кузьмичу помощь какая нужна, пойдем быстрее, – добавил он.
Друзья прибавили шаг. Пройдя еще несколько дворов по центральной улице, свернули на проулок и подошли к дому Кузьмича. Калитка была приоткрыта. Они вошли во двор и обойдя дом, а затем и сарай, оказались перед баней. Удивлению их, не было придела. В беседке, перед баней, был накрыт стол. А именно: посередине стола в алюминиевой кастрюле, средних размеров, стояла вареная картошка, очищенная и посыпанная зеленью. Рядом с ней, на чугунной сковороде, лежала жареная утка, вся такая румяная с золотой корочкой. Еще был салат из свежих овощей под майонезом и отдельно, лежала, свежая зелень. Так же были соленые огурцы и помидоры. Сало, порезанное тонкими ломтиками. В стеклянных баночках стояли хрен и горчица, готовые лечь на ломоть черного хлеба, который, кстати, тоже был на столе. Кузьмича рядом с беседкой не было. Справившись с удивлением, Владимир робко позвал: