– Хорошо.
Они сворачивают на следующую дорогу, и темное море пропадает из виду, скрывшись за серыми постройками из кирпича. Они въезжают на главную улицу Портраша, которую не назовешь слишком большой, и катят мимо «The Daggers Inn», «The Horse» и «The Gentlemen»[2]. Слегка абсурдные названия дают Элле повод предположить, что этим пабам уже довольно много лет.
Вскоре машина сворачивает на новую дорогу и почти сразу же останавливается.
Элла чувствует, как в ее животе порхают бабочки. Или, скорее, не порхают, а ползают. И не бабочки, а всякие прыгающие и копошащиеся твари, вроде червяков, личинок насекомых и кузнечиков. О боже, ее сейчас стошнит. Только не здесь. Только не так.
– А мы… эээ…
Патрик кивает:
– Да, дорогая. Мы на месте.
* * *
Две недели назад мать Эллы скончалась в одной из больниц в пригороде Стокгольма.
Последние годы своей жизни мама Карин хотела провести на родине в Швеции. Почему – она так и не объяснила. Сама Элла надеялась, что мама просто захотела быть ближе к детям, когда поняла, что ее тело разъедает рак. Что одиночество наконец-то настигло ее. И вынудило вернуться домой.
Но несмотря на то что Элла знала: ее матери недолго осталось жить на этом свете, ее кончина в конце сентября все равно стала для нее почти что шоком. Едва ей позвонили, Элла тут же бросилась в больницу, и пусть мама была уже мертва, когда они с Патриком вошли в палату, ей все равно захотелось в последний раз увидеть ее. Элла присела на стул рядом с больничной койкой и какое-то время держала мамину холодную мертвую руку в своей, а после поцеловала в щеку. Молча попрощалась с ней.
Теперь мама Карин лежит в земле рядом с папой Роджером, которого не стало несколько лет назад. Всю свою жизнь они были вместе, и теперь, воссоединившись после смерти, родители обязательно обретут покой.
А сама Элла теперь здесь. Стоит у парадного входа дома в Портраше. Именно сюда переехали ее родители десять лет назад, когда мама захотела вернуться обратно к своим ирландским корням.
Узкий, выкрашенный в абрикосовый цвет особняк в три этажа на берегу моря. Когда они отворяют скрипучую дверь и входят внутрь, их взгляду предстает внутренняя обстановка дома. Устланная темно-красным ковром лестница спиралью поднимается на верхний этаж. Когда они зажигают в прихожей свет, то становится видно, как в спертом воздухе танцуют пылинки. Здесь внутри пахнет старичьем, думает Элла. А еще эти вещи. Они