Дед Ходок, глядя на мои раздумья – слезать или не слезать, – усмехнувшись, сказал:
– От ты, фря[30] кака! Эт-ка не грязь ещё. Вот бус[31] месяц идтить буде, эвонде-ка грязь попре.
Ага, порадовал, блин.
Народ разошёлся по кустам, и я решил: не помешает мне тоже прогуляться, хоть проснусь. Когда собрался обратно в телегу залезть, меня остановил недовольный голос деда:
– Дурничка[32], допережь[33] обутки[34] батогом[35] пожелуби[36], после уж в хайку[37] лезь.
Кажется, я ещё не проснулся.
Потихонечку доползли до деревни. Прокатились вдоль широкой и длинной улицы. Домишки тянулись одноэтажные и какие-то поблёкшие, побитые временем. Затем открылся вид на речку Кан и переправу через неё. А речушка неслабая такая, солидный паром ходит. На берегу в ожидании его пять телег и пара кибиток собрались. Мы пристроились следом.
Ждать перевоза пришлось долго. Паром еле ползал, другого определения не придумать. Пока нас перевозили, я залюбовался рекой. Вот бы отдохнуть здесь и порыбачить. Ха, до сих пор рассуждаю категориями двадцать первого века. А впрочем, если переберёмся в Канск, я там и на рыбалку смогу ходить.
Ночевать устроились на берегу. Завтра с утра на базар, тут до города всего пара вёрст осталась. Ужинали с прекрасным видом на речку и расположившееся за ней Перевозное. Издалека оно выглядело намного лучше, чем вблизи. Хозяйкой стола, как и в Устьянском, опять выступала Варвара Игнатьевна. Любят же некоторые женщины кормить до отвала всех окружающих. И я, как самый молодой здесь, похоже, попал под раздачу слонов. Остальные лишь посмеивались, глядя на нас. Ну, мне это на руку, дома дичь лесная уже притомила, рыба не радует, зайчатинки маловато. А у людей свининка – пальчики оближешь и пироги, которые Софа почему-то не печёт.
В конце концов дед Ходок решил заступиться за мой желудок:
– Варвара, хватит потачить[38] мальца.
– Так не вытник[39] какой, гомоюн в дороге был.
– Да лопне. Турить[40] его от стола надоть.
– Ить лопне! С чаго?
– На завтре-то варево[41] хоть остатца?
– Ша веньгать[42], дородно[43] варева.
– Взаболь[44] ли?
Варвара только руками взмахнула, окружающие уже откровенно смеялись. Эта компашка мне нравилась всё больше и больше: устоявшаяся, люди хорошие, все друг другу рады. Борьба за очередной пирог, затолкнутый в меня, продолжалась бы, наверно, ещё какое-то время, но я решил свалить искупаться, а то точно лопну. Кивнул и, буркнув набитым ртом: «Спасибо», выбрался из круга сидящих.