Я совсем маленькая, мы с мамой пришли на концерт в местном парке, и я начала биться в истерике. Люди осуждающе смотрели на маму, шептали, какая я невоспитанная девочка, мама пыталась меня успокоить и прятала глаза. Дома я не смогла объяснить, что произошло, сказала только, что очень громкая музыка.
Я классе в шестом, плачу за партой, подружки спрашивают, что случилось, а я шепчу, что так шумно в коридоре. Они не понимают, о чем я. Я недавно в лицее медленно сползаю по стене. Моя единственная приятельница ловит меня, я могу только проговорить, что мне плохо от шума. Она пытается понять.
Минут через пять я смогла сесть. Тишина. Мне становится лучше. Чтобы окончательно успокоиться, я вытягиваю спиннер и кручу. Раньше роль антистресса выполнял мячик, но когда стали популярны спиннеры, я собрала целую коллекцию. Они у меня везде с собой.
Мой срыв окончательно прошел, но я так устала, будто мешок с гирями через весь лес тащила. Желания возвращаться назад, к людям, не было, и я решила еще немного пройтись по этой прекрасной пустой дороге, хотя это и внушало мне тревогу.
Я медленно шла дальше, вертя в руках спиннер, оглядываясь по сторонам. Деревья сбрасывали желтые листья. Дул холодный ветер, небо затянуло тучами, но дождей еще не было, что немного странно, здесь они обычно начинаются в сентябре, а уже октябрь на дворе.
Тут, сквозь деревья, я заметила слева от себя что-то белое. Я подошла к краю дороги. Точно, чуть глубже и дальше в лесу дом. Еще несколько шагов, и я оказалась у калитки. Дома в лесу – не редкость, люди во Франции любят так жить, но этот выглядел давным-давно заброшенным. Я дернула калитку. Заперто. Но мне, высокой дылде, ничего стоит перелезть через этот заборчик, который назывался-то так чисто символично. Люди здесь не боятся грабителей, как в городе.
Я недолго думала, прежде чем оказалась во дворе. Совсем не думала. Во время прогулок мне уже неоднократно попадались заброшенные дома, точнее, остатки жилищ. И я всегда лазила среди них. Не потому что это мое хобби, или мне это нравится. Просто я знаю, что какие бы на месте дома не были развалины, это все равно остается частной территорией, на которую посторонним вход воспрещен. Я хочу, чтобы однажды меня поймали и пожаловались. Может, тот стресс, который я испытаю, заставит меня заговорить с папой.