– Это как? Вы же толком ничего не знаете о моей магии, а говорите, что мне делать.
– Мы все будем учиться, мисс Денсмор. Мы стараемся изо всех сил, – говорит мисс Сантайл.
– Поэтому мы меняем план обучения. Больше никаких упражнений на каждое время года, никакого сплетения магии с силами других ведьм.
Я вздрагиваю от его тонкого намека на мою недавнюю тренировку по лесным пожарам.
– Теперь на каждом занятии вы будете учиться контролировать свою магию, – продолжает мистер Берроуз. – Вы должны стать сильнее, чтобы потом справиться с магией других, когда придет время соединять ее со своей.
– Я не хочу никому навредить.
Я ругаю себя за то, что слова звучат не так твердо, как я хотела.
– Мы делаем все, чтобы этого не случилось. Вы будете в спокойной обстановке с человеком, к которому не привязаны. Ваша магия не станет атаковать его. Никто не пострадает.
Перед глазами вспыхивает пламя. Слышатся крики. Родители и Никки погибли одинаково.
Мне кажется, что стены кабинета давят на меня, угрожая раздавить в любую секунду. Мне нужно на свежий воздух. Отвлечься от всего. Голова идет кругом.
Я встаю и подхватываю костыли. У двери я останавливаюсь.
– Я сделаю все, чтобы стать сильнее. Буду работать в поте лица. Но если не получится, я откажусь от своей силы, и никто больше не погибнет из-за меня.
Мисс Сантайл смотрит на меня широко распахнутыми глазами. Мистер Берроуз открывает рот, чтобы возразить, но я обрываю его:
– Клянусь вам в этом.
«В словах сила. Используй их».
– Всему свое время
«Клянусь вам в этом».
Слова вырвались прежде, чем я успела обо всем хорошо подумать. Я открыла им тайну, о которой не говорила другим. Ведьмы считают, что лишиться сил куда хуже смерти.
Одно дело убеждать себя, что помчишься навстречу солнечному затмению, когда другие побегут прочь от него, а другое – когда руководство школы знает о секрете, который ты так долго хранила.
Если лишиться магии, то на смену ей придет постоянная боль во всем теле. По крайней мере, так говорят. И хотя боль со временем притупляется, ты превращаешься в ходячее воспоминание, отголосок силы, которой некогда владела, к которой все еще тянешься, но не можешь использовать, сколько бы ни пыталась. И всю оставшуюся жизнь ты жаждешь того, чего уже никогда не сможешь вернуть.
Но я уже живу такой жизнью. Я жажду того, что никогда не смогу обрести вновь. Уже много лет я жду солнечное затмение, считая дни до того мгновения, когда освобожусь. Мне не страшно лишиться магии. Вряд ли я почувствую боль. Скорее облегчение.