Сейчас, когда отношение игроков к новому пресс-секретарю свелось к двум стратегиям: сексуальной и презрительно – она в полной мере прочувствовала всю прелесть своего положения. На симпатию тренера и капитана можно было не рассчитывать, защитник Конев и еще добрая половина игроков только и мечтали залезть к ней под юбку, генеральный менеджер Юра, в силу коммерческой заинтересованности, лебезил и угождал.
Нейтрального отношения пока придерживались только странный вратарь Гагарин да массажист Карен. Но одним вратарем все официальные мероприятия не заткнешь, а массажист в ее работе вообще не был помощником. Хочется – не хочется, а предстояло наладить контакт с задирой-капитаном.
* * *
К окончанию разминки его светлость вновь явил свой лик около скамейки запасных. Не понятно было: то ли он пришел мириться, то ли втянулся в обмен любезностями.
– Красавица, почешешь спинку? – услышала Настя уже хорошо знакомый бархатный голос. Перевесившись через бортик, на нее смотрел Таранов. Глаза капитана загадочно горели.
– Попроси Конева, – снова уткнувшись в газету, ответила Барская. – Он с удовольствием почешет… Клюшкой или о бортик – думаю, для тебя Борис проявит изобретательность.
– А ты умеешь держать ответ! – не мог не восхититься Андрей. – Вот только зачем тебе все это? Очередная причуда господ Барских? В Белоснежку и тридцать гномов поиграть захотелось?
– Боюсь, один из гномов оказался Синей бородой, – Настя цокнула языком.
Смех капитана был слышен даже на другом конце площадки. Голкипер Иван Гагарин, не веря своим ушам и глазам, приподнял маску. Всегда собранный на поле и хмурый капитан ржет, как лошадь! Это что-то новенькое.
Новый пресс-секретарь нравился ему все больше.
Глава 4. Короткая передышка
К концу трудового дня Настя заработала головную боль, парочку комплиментов от генерального менеджера и изжогу. Причем причину последней она не понимала сама. Вроде бы и суп в местном кафе был вполне съедобным, и салат радовал свежей зеленью и отсутствием майонеза.
Что-то было не так, и с этим «что-то» разобраться стоило как можно скорее, пока не обострился гастрит. В свои тридцать три Настя уже хорошо успела познакомиться с этой болячкой, верной спутницей стрессов. Прошел год после последнего обострения, и снова глотать лекарства и ненавистную овсяную кашу не было никакого желания.