Под гудение трибун на площадку вышел Борис Конев. Беззубая улыбка бывшего капитана, задиры и любимца публики, тут же появилась на всех экранах арены. Занятый подготовкой к вбрасыванию, Андрей не заметил смену защитника. Борис же, наоборот, в мгновение определил местонахождение своего «подопечного» и двинулся в его сторону.
«Что ж, – решил он. – Уж я тебя, Андрюша, сейчас хорошо позащищаю!»
После свистка игра продолжилась. Клюев, выиграв вбрасывание, точно передал шайбу капитану, и тот ринулся в атаку. Скорости возрастали с каждой долей секунды, зрители замерли в ожидании. Не без сложностей пройдя синюю линию, Андрей был уже в нескольких шагах от ворот. За его спиной мелькала широкая грудь защитника «Северных волков». Не беспокоясь о нападении с тыла, Таранов сдал пас назад Клюеву, а сам выкатился ближе к вратарю – многократно разыгранная комбинация. Пара секунд и шайба вернется к нему, чтобы влететь в ворота.
Счет два-ноль был так близок.
Он сделал всего один шаг, изготовившись принять пас, когда сзади на сумасшедшей скорости на него налетел защитник соперника. Как кадры на замедленной съемке перед глазами проносились события: звериный оскал двухметрового игрока, бортик, лед, кровь, и рядом, в метре от него, кто-то третий, знакомый. Он сдержанно улыбается и безвольно разводит руками.
* * *
Конев, опустив глаза, молча, слушал тренера. Он только сейчас в полной мере осознал цену произошедшего.
– Есть, Боря, хоккеисты, в которых живет Бог, есть хоккеисты, в которых живет дьявол, а есть такие хоккеюги, как ты, в которых живут только глисты!
– Эдуард… – второй тренер нервно провел рукой по жиденьким волосам. – Давай я ему сам, дома задницу надеру? Не при парнях…
– Дима! У нас не институт благородных девиц! Твой Бориска только что лучшего форварда команды под удар подставил! – мужчина зло сплюнул. – Если Андрей к завтрашней тренировке не придет в норму, Борис может вешать коньки на гвоздик! Пусть дома сидит и куличики лепит, нефиг ему во взрослые игры играть.
Боясь вызвать еще большую ярость Градского, Дмитрий Иванович смолчал.
Настя за минуту добралась из вип-ложи до скамейки игроков и сейчас с замиранием сердца смотрела, как со льда под руки уводят капитана. Тому явно было несладко, на побелевшем от боли лице застыла маска злости, а из разбитой губы все еще текла кровь. Не решаясь помочь, Барская нервно мяла в руках свежий платок. Как вытащила его из сумочки, даже не заметила.