Шагаю, понимая, что мужчина идёт следом, когда щёлкает выключатель. Мы оказываемся вдвоём в замкнутом пространстве с широким панорамным окном в пол.
Это его кабинет? Очевидно, да. Он и здесь чувствует себя хозяином.
– Ну?
Вопросительно смотрю на него, соображая, чего он ожидает. Когда до меня наконец доходит, он опережает меня, вальяжно усаживаясь на стол и скрещивая руки на груди.
– Давай-ка проясним, для чего ты пришла на самом деле. У Маноли нет детей. Кто тебя прислал?
Его глаза впиваются в мои. В них даже сейчас плещется холодность и равнодушие. И я неожиданно для самой себя отшатываюсь в сторону, чувствуя, что начинаю прогибаться под его неосязаемым давлением.
Но тут же одергиваю себя и распрямляю спину, вскидывая голову.
– Я пришла просить помощи. За отца. Он же ваш человек. Пожалуйста, помогите найти его. Вы же можете!
– Дубль два. У Маноли. Нет. Наследников.
– Он не бездетный. Я его дочь. Мы стали общаться только последние полтора года. Папа… – чуть прикусываю нижнюю губу от отчаяния, – не хотел, чтобы обо мне знали.
Недоверчивый взгляд внимательно скользит по моим волосам и лицу. Я знаю, о чем думает Араб. Все об этом думают, когда смотрят на меня. Что я не такая, как они. Необычная… Другая.
– Ты на него не похожа, – резонно, но на самом деле так себе вердикт.
Краска мгновенно бросается мне в лицо.
– Но это не значит, что я лгу, – срывающимся голосом закачиваю фразу.
– А мое чутьё подсказывает обратное.
– Отец был довольно откровенен со мной в некоторых вещах. Я знаю, что вас с ним объединяют, – допускаю паузу намеренно, пытаясь подобрать подходящее определение, – некоторые дела.
Араб вдруг дико улыбается и громко смеётся.
– Серьёзно?! – произносит весело. С издевкой. – И что же именно?
Вот какой он. Король жизни. Неуправляемый. Опасный. Своевольный. И не мне с ним играть…
– Я знаю, что довольно давно у вас зависла большая партия товара. И вы не можете сдвинуться с места, – лицо Мариба вытягивается от удивления, глаза заинтересованно блестят, а дальше мужчина слушает уже очень внимательно. – Проблемы сыпятся отовсюду, но папа только недавно разобрался с этими затруднениями.
На самом деле это только часть правды. Потому что проблемы не решены. А товар даже с места не сдвинулся. И мне очень хорошо об этом известно.
Араб складывает руки на груди, а потом поднимает правое запястье вверх, потирая пальцами чёрную бороду. Взгляд его – пристальный, оценивающий, недоверчивый – продолжает незримо меня препарировать.