Но Гитлер напал на нас первым. Мы бы выстояли, если бы стратегия мобильной перестройки от наступления к обороне была одобрена и принята на вооружение. Нас бы это спасло. Начало войны не стало бы для нас столь катастрофическим. Но, увы, этого не случилось, и катастрофа была страшная. Нас спасло лишь то, что в сорок третьем году Сталина удалось убедить в необходимости стратегической обороны – по Свечину, чья главная книга «Стратегия» лежала на столах у Ставки и самого Верховного главнокомандующего.
Мой дед Гордей Филиппович Варга родился в 1888 году. Он всю жизнь гордился этими тремя восьмерками, считая их числом сакральным – таким же, как 111 в опусе последней сонаты Бетховена. Гордился он и своей фамилией, означающей на санскрите «гармония». Вот оно как! Дед всю жизнь бушевал, ругался, фыркал, отплевывался, высмеивал, издевался.
И вот пожалуйста – гармония!
Его сестры Олимпия и Зинаида, коих мы называли тетушками, хотя для меня они, в сущности, бабки – так же как и тетя Адель, бывшая балерина, жившая во Владикавказе, – родились четырьмя и пятью годами позже. Дед их в шутку называл курносыми младшими лейтенантами, приравнивая это звание к званию младших сестер. На лейтенантов сестры не обижались, но решительно отказывались быть курносыми, всячески доказывая, что носы у них хоть и маленькие, но по всем признакам – римские.
Гордился дед и своим воинским званием полковника, участием в боях за Перекоп, освобождением Крыма и неучастием в красном терроре, хотя это неучастие едва не стоило ему жизни. Землячка и Бела Кун хотели деда повесить после показательного суда за отказ его батальона топить пленных, привязывая им к ногам камни и прикладами сбрасывая с замшелой кручи в воду скалистой бухты.
Вон чайка села в бухточке скалистой,
Как поплавок. Взлетает иногда,
И видно, как струею серебристой
Сбегает с лапок розовых вода.
Дед уверял, что поэт описал ту самую бухту, только вместо чаек по воде плавали фуражки несчастных утопленников, стоймя стоявших – рядами – на дне.
Отец моего деда держал булочную, которую москвичи тоже называли филипповской, но, чтобы не путать ее с другой филипповской, добавляли: рядом с храмом Иоанна Воина. Вот воины нашего семейства отсюда и пошли.
Их было много, наших вояк, в разных званиях. До маршала у нас никто не дослужился, но генеральские лампасы и звезду на погонах носили. Правда, генералов среди нашей родни было всего двое-трое, и то не в Москве, а на дальних рубежах, под Охотском и в Туркестане.