– Ребята, горячего всем Солнца!
Лохматый парень поднял правую руку в знак приветствия и поклонился всем, поместив опущенную руку на грудь, а затем стал увлеченно искать что-то в полосатом расписном рюкзаке, рассказывая свою историю:
– Зелья, специально для тебя я потратил пару дней для того, чтобы найти подходящее дерево. Им оказалась яблоня наших родителей, растущая во дворе. И пока мама остывает от того, что лучшая ветка пошла на очередную окарину, я, пожалуй, поживу в этой пещере.
Услышав это, Лист, возмущенно снимающая с валяющихся возле собачьей подстилки стеблей гимли-гимли листья, фыркающая и бережно складывающая их в большую глиняную чашку, украшенную фамильным орнаментом семьи Раффо, больше всего напоминающими потрескавшуюся краску, не упустила возможности прокомментировать слова брата:
– Мо, мама и папа в малюсеньком шаге от того, чтобы заставить тебя стх'оить себе дом. В твои годы многие уже заводят свою семью и заканчивают ломать психику х'одителей, – сказала Лист, прыжками добравшаяся до своей травы и показывающая язык брату.
– Лист, моя милая-милая Лист, ты слишком меня переоцениваешь, считая, что я перестану расстраивать нашу матушку, если построю себе дом. Стоит начать с того, что я уже пытался, но отец, как злой волк из сказки, просто раздул мой соломенный домик. Я пытался съехать! – в свою защиту парировал Моэр.
– Да и я уже не могу дождаться, чтобы занять твою комнату, – язвительно сказала Лист. – Моей зелени не хватает солнечного света!
– Ох, не виноват, что наши достопочтенные соседи не мечтаю помогать строить дом тому, кто с ними даже не разговаривает. Наш мир так сложен. А я за свои годы научился создавать только музыкальные инструменты, а не дружеские связи. Кстати, о них.
Не найдя ничего в рюкзаке, Моэр снял с себя самую большую походную сумку, которую в здравом уме вообще мог кто-то себе сделать. В такую сумку могли поместиться и бурдюк с парой литров воды и, несколько пар запасных рубах и даже Завр. По поводу практичности сомнений нет, но вот вес такой ноши должен был прибить человека к месту, где он стоит, не оставив шанса двигаться вперед. Выходить с таким набором из дома было бы странно, но что еще страннее, так это то, что Моэр еще и мог ориентироваться в таком бездонном предмете. Порывшись пару минут, парень с довольной улыбкой пригладил рукой коротко стриженые усы и бороду, такие же черные, как и волосы на его голове, и протянул мне сомкнутый кулак.