– Слышал новость? На пляже девчонку молнией убило!
Уж кто-кто, а Пельмень, точно, никогда новостями не интересовался и по утрам газет не читал, как, впрочем, и в остальное время суток, и Витька спросил:
– Откуда знаешь?
Пельмень был, как всегда, в самом лучшем настроении:
– Тараторка сообщила!
Витька очень подивился такому чудному имени и полюбопытствовал:
– Что за Тараторка такая?
– Это у нас одну тётеньку из соседнего подъезда так величают, – пояснил Пельмень. – Вообще-то она тётя Шура… Только любительница собирать разные сплетни, а потом по городу их распускать… Вот её все и зовут, как мама говорит, по-народному – Тараторка.
Витька, не сводя пытливого взгляда с Пельменева лица, задумчиво поморщил лоб и осторожно осведомился:
– Тараторка, она из себя на вид такая маленькая, да? И шустрая, как… как веник, и голос у неё визгливый…
По-видимому, описание той тётеньки, которая больше всех возмущалась на пляже, полностью совпало с характером таинственной Тараторки, потому что Пельмень вытаращил глаза и спросил:
– А ты её откуда знаешь?
– Не знаю я никакой Тараторки, – поспешил отречься Витька от сомнительного знакомства, чтобы его за компанию тоже не посчитали непорядочным человеком. – Это просто я так подумал… раз она сплетница.
– Сплетница и есть! – подтвердил Пельмень. – Только в этот раз никакая она не сплетница, потому что всё это оказалось правдой!
Витька сложил фигу, поднёс её к самому носу Пельменя и загадочно спросил:
– Это видел?
Пельмень честно свёл глаза к переносице, видимо, для того, чтобы получше разглядеть известную фигуру из пальцев, и быстро кивнул:
– Видел.
Витька потянул время и торжественно объявил:
– Так вот! Всё это – наглая ложь! Про этот случай отец сегодня мне прочёл в газете в разделе «Новости», где чёрным по белому было написано то, что Люсь… то есть та девочка осталась живая. А твоя Тараторка – она… она и есть Тараторка и к тому же ещё и балаболка, – ухмыльнулся Витька.
Пельмень, представив, какую позорную славу чуть не приобрёл из-за Тараторки, распространи он на всю школу непроверенный слух, запыхтел, как рассерженный ёжик, и зловеще произнёс:
– Я ей устрою…
– Чего ты ей устроишь? – заинтересовался Витька дальнейшей судьбой Тараторки, зная, что если уж Пельмень за что возьмётся…
– Знаю чего, – многозначительно пообещал Пельмень. – На весь город будет ославлена.