«Продаются домашние яйца, творог, молоко, сушёные грибы, варенья и соленья. Курай, дом c синей крышей»
«И на кой ляд нам нужен тут его интернет, приехал хозяин жизни и давай свои порядки наводить», – думала Калмычиха, спеша на железнодорожную станцию. В двух больших корзинах она тащила яйца и бутылки c молоком, а за спиной, в неудобном холщовом мешке, оттягивавшем плечи, были аккуратно завёрнутые в газету банки c черничным и брусничным вареньем.
«Жили же мы спокойно, дык нет, явился-не запылился. Я ж Нюрку из города, из грязи этой забрала, чтоб человеком растить, a они и сюда дерьмо своё тащат и конфеткой подсовывают», – аккуратно разложив товары, старуха поправила выбившиеся от долгой ходьбы седые пряди и попыталась принять приветливый вид.
Калмычиха помнила Андрея ещё ребёнком, которого впервые привезли на лето в Курай к его тётке, Зинаиде. Местные ребятишки сразу окрестили его «городским» и отказывались принимать в свои игры и забавы, да мальчик и сам не жаждал влиться в компанию сверстников. Практически весь день он проводил в компании своей бабушки, Пульхерии Ивановны, принимая по расписанию рыбий жир, обливаясь холодной водой по утрам и зубря французский и немецкий языки. Андрей украдкой смотрел за забор, где в пыли носились босые ребята со стёсанными коленками и выгоревшими на солнце волосами. Но стоило строгой бабушке отвернуться, запускал складным зеркальцем солнечный зайчик в кого-нибудь из них.
Будучи хорошей подругой Зины, Калмычиха с присущей ей прямотой всего раз подняла тему о времяпрепровождении ребёнка. В пылу спора она напирала грудью на Пульхерию Ивановну, повторяя, что мальчику лучше просто отдохнуть от школьных учебников, да и помощь Зине по хозяйству не помешает. Ведь та c раннего утра до позднего вечера стояла у печи, стараясь угодить властной Пульхерии и порадовать племянника, при этом привычно управляясь со скотиной и возделывая участок, чудом отвоёванный у колхоза.
Но питерскую дворянку было не так-то легко пронять, на все доводы она лишь иронично улыбалась тонким желчным ртом и снова бралась за томик Байрона. Увидев, что той всё как об стенку горох, Калмычиха, ненавидевшая проигрывать в спорах, обратилась напрямую к Андрею – не хочет ли он помочь тёте Зине? Мальчик, бубнивший под нос таблицу неправильных глаголов, чуть высунулся из гамака и сообщил, что сейчас у него по графику урок немецкого, a поднимать тяжести ему нельзя – «по причине слабого здоровья».