- Сколько нужно, столько и будешь, - прервал Бес перешептывания Беккеров, пряча руки в карманы брюк, - Тебя отвезет Степан.
Мужчина отошел от окна и остановился около кровати, на которой полулежал Бек.
- Не задерживайся здесь, ты мне нужен в деле, - коротко скомандовал Бессонов и, не удостоив взглядом девушку, вышел из палаты.
Спустя минуту, в дверях появился Степан Ажуров, приветливо улыбаясь, даже подмигнул девчонке и сложил объемные сумки с продуктами на тумбочку.
- Вот, Бек, - миролюбиво проговорил парень, - Витамином похрусти. И завязывай филонить. Без тебя, как без рук.
- Клыка куда дели? – хмыкнул парень в ответ.
- Бес его уволил, - многозначительно взглянул Ажур на друга, - Ты был прав на его счет.
Бек ничего не ответил, но в его взгляде не было и капли веселья. А когда Мишель с Ажуром, попрощавшись, оставили пострадавшего в ласковых руках медицинского персонала, то этот самый пострадавший, дотянувшись до телефона, сменил SIM карту и напечатал короткое сообщение. А после попросил медсестру опустошить мусорное ведро, в которое предварительно бросил почти выпитую упаковку из-под сока с небольшим ставшим ненужным куском пластика внутри.
***
Снег валил стеной, застилая мглу зимней ночи. Кажется, словно даже природа встала сейчас на сторону Бессонова. Мужчина, в коротком, теплом пальто, с поднятым воротником, всматривался в окна первого этажа дома, который его люди взяли в окружение. Парни четко выполнили поставленную задачу. Оставался последний шаг за Бесом.
Падающий из тяжелых свинцовых туч снег заслонял видимость, пряча мужчин от посторонних взглядов. Именно из-за снега Бес не стал входить в дом. А велел вытащить Заверина к нему во двор.
Равнодушно наблюдая, как пара крепких парней буквально тащат пленника к нему, Бес медленно надел перчатки.
- Ты реально страх потерял! – увидев Бессонова, взревел Заверин, - Старшие этого с рук не спустят!
- Старшие не спустят того, что ты их кинул на бабки, - спокойно возразил Бес.
- Ты о чем?! Какие бабки?! – возмущался Заверин, пытаясь вырваться из удерживающих его рук.
- Ты, СашОк, стал слишком жадным, - невозмутимо произнес Бес.
Больше пояснений от Бессонова никто не дождался. Да и не ждал. Заверин понял по глазам, что это конец. Прав Бес, тупая жадность его сгубила. А Бессонов не тот человек, чтобы прощать ошибки.