«А ветеринары нынче опытные», – подумал Платонов, но сдержался и ничего не сказал пациенту. Он повернулся к Эльвире, досчитал про себя до десяти, успокоился и дал команду оформлять историю болезни.
– Нас кто-нибудь сегодня посмотрит?!
Виктор вздрогнул, развернулся и нос к носу столкнулся с тем самым парнем в «кафельной» рубашке. Тот незаметно покинул своё место и приблизился вплотную, пока хирург стоял к нему спиной.
– Вы разве не видите, что демонстрируете плебейское отношение к людям? Уже почти час к нам никто не подходит!
Виктор отступил на шаг – его личное пространство просто взывало к этому – после чего спросил:
– Вас как зовут?
– Вадим меня зовут, – с вызовом и лёгким злым прищуром блестящих глаз ответил парень. – Это что-то меняет сейчас? Вот все узнали, что я Вадим, и тут же примчались смотреть мою маму?
«Только истерики тут не хватало», – подумал Платонов.
– Вадим, я уверен, что доктор не просто так задерживается. У него наверняка на это весьма серьёзные причины, – попробовал он наладить диалог с недовольным собеседником. – К сожалению, ночь – не самое лучшее время застать врача в приёмном отделении сразу при обращении. Он один на всю больницу сейчас, почти на восемьдесят коек.
– Одна, – уточнила Эльвира.
– Что? – не сразу понял Платонов.
– Не один, а одна, – пояснила сестра. – Она не так давно здесь, вы с ней ещё не пересекались, наверное.
Виктор вспомнил, что увидел в графике незнакомую фамилию «Кравец П. А.» и почему-то представил себе мужчину. Оказалось, он ошибся. На букву «П» в голову приходило только имя «Прасковья», и он очень надеялся, что родители терапевта не были фанатичными славянофилами.
– Возьмите пока у неё кровь, давление измерьте, сделайте ЭКГ, – тихо попросил Эльвиру Платонов. – Создайте, так сказать, некое движение вокруг пациентки. Вы же видите, сын настроен недоброжелательно.
– А историю вашего остеомиелита кто будет оформлять? – нарочито громко возразила медсестра. – У меня помощниц нет. Все в порядке очереди.
Виктор скрипнул зубами, взял со стола тонометр и направился вслед за парнем. Женщина лежала под клетчатым одеялом на каталке, головной конец которой был приподнят, и смотрела в тёмное ночное окно, но видела там лишь отражение происходящего в комнате. Вадим встал возле неё и взял за руку.
– Мам, уже скоро, – шепнул он ей громко, – специально, чтобы Платонов услышал. – Я там поругался немного. С ними по-другому нельзя.