– Дождь ночью обещали, – догрызая высохший на прилавке сырок, сказал Валенок. – Мать разоралась, говорит, дома сиди, чего там поливать. Еле вырвался. Но обещал завтра на сарай слазить, крышу починить. Поможешь?
Вот ты жучара! Полночи бухать будем, за его же счёт, а утром на крышу? Коз-зёл.
Вслух Стас ничего говорить, понятное дело, не стал – армия приучила помалкивать. Пожал плечами и нечто неопределённо буркнул, мол, завтра решим. Валенка устроило и это. Он облизал фольгу от сырка, поковырял её липким пальцем, добывая из складок остатки «Дружбы». Скомкал и выкинул себе под ноги, под скамейку. Посучил разбитыми кроссовками, заталкивая дальше, в глубину, виновато улыбнулся.
– Чего свинячишь?
– А, да плевать всем. Ты не привык ещё? Всем на всё плевать, жизнь такая стала.
– И что, без вариантов?
– Ага. – Валенок отвернулся, уставился в грязное окно, за которым мелькали бесконечные поля, перелески, редкие домики. Там, за окном, всё тоже было серым, немытым; вероятно, так же пахло креозотом и грязью, как и сам вагон.
Станислав задумался. Вообще-то жизнь изменилась, это он и сам заметил. Но чтобы настолько, что всем плевать? Понятно, лозунги выцвели и заплесневели, другие придуманы с трудом и вызывают только смех. Ускорение, перестройка… Мыло по талонам. И сахар. Говорят, из-за самогонщиков. Вот и проверим, куда народное добро девается, на какие цели.
От станции – приподнятой на метр платформы с ограждением, билетной будкой и табличкой «236 километр» до дачного посёлка шли уже в сумерках. Не доходя до дач, Валенок ткнул его в бок и показал на дорожку в стороне:
– Нам туда. Стемнеет – загребёмся стучаться, сейчас возьмём.
Сейчас так сейчас, невелика проблема. Он точно пока не устал, можно и прогуляться сразу в деревню.
Лаяли собаки, посреди пропахших пылью и навозов невысоких оград задумчиво промычала корова – не подоили, что ли, по пьяни? Нужный дом нашли быстро, Валенок оставил приятеля у калитки, забрав смятую кучу рублей: «Они чужих не любят, вдруг менты!», и скользнул во двор. К запахам деревни прибавилась нотка сырости, словно где-то неподалёку образовалось озеро. Небо над головой, и так уже почти чёрное, набухло облаками. Поднялся и сразу утих ветер, словно испуганный своей смелостью. Куда-то разом сгинули полчища комаров, досаждавшие от самого полустанка.