Нью-Йорк целый день и ночь смеялся над предупреждающими красными буквами. О них говорил весь город. Люди шутили о них в кафе, клубах, дома, на улицах, в офисах, на биржах, в трамваях, в надземках, в метро. Толпы людей собирались на углах, чтобы посмотреть на развевающиеся плакаты на воздушных змеях. Вечерние газеты выпустили специальные статьи, в которых говорилось о грядущем наводнении, и повсюду слышались крики мальчишек-газетчиков: "Экстренная новость! Тысяча миллионов человек утонут! Космо Версаль предсказывает Конец света!" На своих редакционных страницах газеты старались не обращать внимания на пугающие строки и потрясающие фотографии, которые покрывали первые полосы, с юмористическими насмешками над автором грозного предсказания.
"Сова", которая была единственной газетой, поместившей новости в полстолбца обычным шрифтом, заняв осуждающую позицию, призвала городские власти снести плакаты и намекнула, что "этот абсурдный человек, Космо Версаль, который позорит некогда почетное имя своей детской попыткой создать сенсацию, которая может нанести неисчислимый вред невежественным массам", должен подвергнутся уголовному преследованию.
В своих последних выпусках несколько газет напечатали интервью с Космо Версалем, в котором он привел цифры и расчеты, которые, на первый взгляд, казались математическим доказательством правильности его прогноза. В страстных выражениях он умолял общественность поверить, что он не вводит их в заблуждение, говорил о немедленной необходимости строительства безопасных ковчегов и утверждал, что присутствие ужасной туманности, которая так скоро поглотит мир, уже проявилось на небесах.
Некоторые читатели этих уверенных заявлений начали колебаться, особенно когда столкнулись с математикой, которую они не могли понять. Но все равно, в общем, смех продолжался. Это вызвало шум в одном из крупнейших театров, где остроумный артист, который всегда стремился к самой последней сенсации, изобразил живую имитацию хорошо известной фигуры Космо Версаля, увенчанную лысой головой размером с бушель, и уплыл в море с хорошенькой участницей балета, которую он галантно выхватил из бурлящего океана зеленого сукна, распевая во весь голос, пока они не скрылись за занавесью авансцены:
"О, эта Туманность приближается, Чтобы утопить нечестивую землю, И все ее спирали гудят, Когда она вальсирует в своем веселье.