– Привет, завтракать будешь? – постаралась придать голосу беспечность и весёлые нотки.
Получилось, откровенно говоря, хреново. Дрожь в голосе и пожар внутри выдавали меня с потрохами. Чёртовы предательские реакции тела. Осталось ещё покраснеть для красочности и полноты картины.
– Да, можно немного перекусить. Да и кофе я б выпил. – отозвался после того, как с наслаждением зевнул.
– Ну, присаживайся. Кофе сейчас налью. – указала ему взглядом на тарелку с завтраком.
Мишка вёл себя, как и всегда. Ничего в его поведении, взгляде, голосе не выдавало того, что ночью между нами что-то произошло. Ну что ж. Пусть так. Постараюсь придерживаться той же линии поведения. Может оно и к лучшему? А чего я, в конце концов, хотела? Да ничего, собственно, и не хотела.
Пока завтракали, как и всегда, болтали обо всём и ни о чём. В целом обстановка была вполне себе прекрасной. Но меня почему-то не отпускало внутреннее напряжение. Будто струна внутри натянута, готовая вот-вот лопнуть.
– Спасибо за завтрак, Поль. Поеду. Надо ещё тачку забрать. – произнёс Миша, вставая из-за стола и глядя на часы на своём запястье.
– О, точно. Я и забыла, что ты без колёс сейчас.
– Ага. Ещё к отцу смотаться нужно сегодня.
– Мама, кстати, как? Не лучше? – поинтересовалась у друга, закусив губу.
Мишина мама последние два года боролась с болезнью и сейчас у неё было значительное ухудшение состояния. Их семья боролась изо всех сил. Как в материальном плане, так и в моральном. Поддержка близких людей порой лечит и исцеляет не хуже медицины.
– Да так же всё пока, без изменений. – ответил, шумно вздохнув.
– Наладится всё, Миш. Елена Евгеньевна сильная женщина. – попыталась приободрить друга, с нежностью погладив его по плечу.
– Знаю, Поль. На том и держимся. – похлопав себя по карманам джинсов, достал телефон и, разблокировав экран, внимательно на него посмотрел. – Ладно, погнал я, такси уже подъехало.
– Давай, пока. И, спасибо, Миш, за поддержку. – была ему за неё искренне благодарна.
– Пффф, обращайся, котёнок. Всегда к твоим услугам. – после этих слов щёки обдало румянцем. Ох. Не о том я думаю. Не о том.
Проводив Мишу в коридор, дождалась, пока он обуется и встала истуканом. Не знала, куда деть руки и как правильным будет попрощаться.
Господи, мне тридцать два года. Я давно не сопливая девочка, у меня были мужчины, муж, в конце концов! Я достаточно смелая и самостоятельная. Совсем не трусиха. И комплексами не обрастала. А сейчас же чувствовала какую-то дикую стеснительность и нерешительность. Захотелось себе по щекам надавать, чтоб вывести из этого дурного состояния.