– Но если они не будут пользоваться своими неудачами, они не смогут никому помочь.
Девушка низко склонила голову, так что Ланарк увидел ее макушку.
– Если вы так говорите, значит вы не так уж ненавидите это место.
– Ненавижу. И собираюсь отчалить, как только найду спутника.
Она подняла взгляд:
– Я пойду с вами. Я тоже хочу отчалить.
Ланарк смутился:
– Спасибо, конечно, но… но… у меня есть пациентка, не очень обнадеживающий случай, но я не могу ее оставить, пока не вылечу или не буду знать, что потерпел неудачу.
Девушка произнесла недовольно:
– А известно ли вам, что здесь никого не вылечивают, только поддерживают тела в свежем состоянии, пока не понадобится топливо, одежда или еда.
– Еда? – встрепенулся Ланарк и уронил ложку на тарелку.
– Конечно! А чем, по-вашему, вы питались? Вы никогда не заглядывали в клоаку? Вам кто-нибудь показывал стоки под палатами губок?
Ланарк потер глаза стиснутыми кулаками. Ему хотелось, чтобы его стошнило, но розовая субстанция хорошо его подкрепила: он чувствовал в себе необычайные силы.
– Ни к чему здесь больше не прикоснусь! – горячо сказал он сам себе.
– Так как насчет того, чтобы уйти отсюда вместе?
Пустыми глазами он смотрел сквозь нее. Девушка вздохнула:
– Я вас пугаю, я пугаю большинство мужчин. Но я умею быть и очень нежной – недолго. Смотрите.
Отсутствующим взглядом Ланарк обвел комнату в поисках выхода. Потом, когда больше смотреть было некуда, вернулся к ее лицу и обнаружил на нем такое выражение, что вытянул шею, стараясь получше его разглядеть. По лицу девушки блуждала пренебрежительная усмешка, но в дерзких глазах читалась досада, а еще глубже – безбрежная покорность и готовность сделаться на время всем, чего он только пожелает. Заглянув в эти глаза, он словно бы совершил стремительный полет над переменчивыми мирами, полными секса, и после полета ему сделалось ясно, что улыбка ее была робкой, а за резкостью скрывалась мольба. Осознав свою головокружительную власть, Ланарк задрожал всем телом. Взволнованно-вопросительным тоном она повторила:
– Я могу быть и очень нежной.
– Куда мы пойдем? – шепнул он, кивая.
– В мою комнату.
Они встали вместе и направились к выходу; Ланарк шагал неуклюже, поскольку его пенис упирался в брюки. Когда они шли мимо столика Озенфанта, профессор вскричал в комической тревоге: