– Похоже, он пока просто заправляется, – снова ответил Харрингтон.
Когда гонка закончилась, Александре показалось, что время пролетело несправедливо быстро. Победил итальянец под вторым номером. Толпа его приветствовала, репортеры окружили со всех сторон. Победитель широко улыбался и, казалось, не сомневался в своей победе, с гордым, но доброжелательным выражением лица он считал ее заслуженной.
Во время награждения оркестр, облаченный в красное, играл гимн Италии. На победителе красовался огромный венок из живых цветов, а рядом с ним стоял пожилой подтянутый мужчина, одетый в черный элегантный костюм. Его седые волосы с темными прядями были идеально причесаны.
– У меня есть единственное желание, – с ярким итальянским акцентом, улыбаясь, сказал победитель Формулы 1 в микрофон, – возвращаться в Сильверстоун снова и снова.
Толпа ревела от возбуждения. Александра думала, как тонко в гонках переплелись элегантность с силой, выносливость с жаждой победы. Соревнования закончилась, люди неохотно расходились кто куда, а ее сердце все еще гулко колотилось, ноги не слушались, не желали двигаться с места.
Эдвард и Харрингтон с каким-то джентльменом обсуждали автомобильный бизнес, а Александра подошла к треку, с трепетом в теле разглядывая его теперь уже совсем с близкого расстояния. Время в тот момент замерло, и мир вокруг нее тоже словно остановился. Это было другое измерение, в котором существовали только она и пленительная, строптивая дорога.
Ее окликнул Харрингтон.
– Нам пора, мисс Грант, – неохотно сказал он, как будто догадавшись, о чем она думала.
Когда Эдвард взял ее под руку и они медленно пошли к машине, Александра несколько раз обернулась на трассу. Внезапно почувствовав нестерпимый голод, она ощутила еще более нестерпимое желание обязательно оказаться на Формуле еще раз. За рулем одного из тех гоночных автомобилей, рвущихся вперед.
Из окна пентхауса открывался вид на усыпанный разноцветными огнями Лондон. Небо, раскрашенное в розово-синие тона, сонно зависло над мерцающими крышами многоэтажек и молчаливым хребтом Темзы, золотившимся от недавно вспыхнувших на мостах фонарей. Далеко, над Вестминстерским аббатством, темным силуэтом реял флаг. А утонувший в огнях одноглазый Биг Бен одиноко упирался шпилем в темные облака.