– А мне плевать! – Повышаю голос и озираюсь по сторонам. – Пошли все вон!
Когда вся перепуганная прислуга разбежалась с глаз долой, я снова поворачиваюсь к матери. Но та отводит глаза и делает вид, что ничего не происходит.
– Ты знала обо всем и даже не сказала мне, – горькая констатация срывается с моих губ. – Почему?
– Потому что твой отец запретил.
– Не правда, ты могла… могла просто позвонить и рассказать.
– Зачем? Чтобы доконать отца твоими истериками?
– Мое поведение еще в пределах нормы, если учитывать, какие новости свалились мне на голову.
– Нет, твое поведение не вписывается ни в какие рамки. Ты видишь, чтобы я рыдала и била посуду? Нет? Так будь добра и ты веди себя так же, как и я. А сейчас извини меня, но мне надо продолжить подготовку.
И это все? Все, что она могла сказать в такой момент? В момент, когда вместо слов нужны объятия, которые бы подарили хотя бы мизерную каплю поддержки… Но нет, она выбрала свой излюбленный маневр. Отгородилась от меня и от всех проблем своим любимым хрусталем и фарфором из Франции. Я поражаюсь, что эта бездушная женщина вообще считается моей матерью.
– Знаешь кто ты? Ты трусливая с*ка. – Резко хватаю край скатерти и под изумленный возглас матери сбрасываю все содержимое на пол. А затем с каким-то больным удовольствием прохожусь по битому стеклу, расщепляя его на еще более мелкие осколки. И тем самым даю ей понять, что это не просто фамильный сервиз под ногами. А все мои чувства, которые я еще питала к ней. С этого момента они растоптаны и разбиты.
– Я хотела уехать, – еще один вздох, – даже вызвала такси обратно.
– Но?
– Но отец бывал очень убедительным. – С грустью улыбаюсь своему отражению в окне. Так бывает всегда, когда я его вспоминаю. Накатывает тоска, особенно из-за того, что на похоронах отца меня не было.
– Это были какие-то угрозы или давление с его стороны?
– Нет, молчаливый укор. И этого было достаточно, чтобы вызвать банальную жалость к болеющему родителю. Когда наступаешь на горло собственной гордости, чтобы не выглядеть полной тварью в его глазах.
– Ты слишком самокритична к себе. Раньше такой интонации в тебе не было.
– Я такой была всю жизнь. Просто сюда я попала слегка не в себе и не было возможности показать свой характер во всей красе. Ты же призываешь к правде, не так ли? Так вот она.