– Выходи, – стальным голосом приказывает Кайл, и первым покидает салон.
– Для чего мы здесь, Кайл? – едва могу справиться с дрожью в голосе.
На смену злости приходит непонимание происходящего. А еще страх. Пустырь, темень, которую разрезают полосы фар и мы вдвоем. Парень встал так, что свет бьет прямо в его спину и я перестала видеть его лицо.
– Кричи, – слышится его голос.
– Что? – Обхватываю себя руками и только сейчас понимаю, что стою перед ним в джинсах и рубашке. А ведь на улице ранняя весна и температура по ночам еще очень низкая. – Ты с ума сошел? Какого черта мы здесь делаем? С какой стати я должна кричать?
– Потому что здесь тебя никто не услышит, – с расстановкой произносит он в ответ. – Срывай глотку, царапай землю ногтями. Выплескивай все то, что ты держишь внутри. Потому что другого шанса не будет.
– Здравствуй, Кристина, – доктор Хоуп уже на своем месте и готов к очередному сеансу. – Рад видеть, что ты здесь.
Что мне нравится в этом мужчине, так это его подход к делу. Нет вечного притворного позитива, нет этого наигранного «доброго утра». Он в курсе того, что утро, как и день у меня весьма паршивы. Ему хватает лишь одного взгляда на мое лицо, и он понимает, что ночью у меня была очередная борьба с собой. И то, что я пришла к нему… означает, что я пока одерживаю победу над внутренними демонами.
– Сколько? – только он один знает истинный смысл своего вопроса.
– Трижды за ночь, – усаживаюсь на свое место и по привычке достаю сигарету, но как всегда не закуриваю. Хотя подмечаю, что на столике у кресла появилась пепельница. Кидаю вопросительный взгляд на мужчину, но тот лишь пожимает плечами, предоставляя мне выбор. Но, нет, сигарета остается незажженной.
– Как это было? – щелчок диктофона и голос Джона возвращают меня в реальность.
– Как и все кошмары, – прикрываю глаза, – очень реалистично.
Но еще реальней было приходить в чувства у распахнутого окна. Трижды за ночь я оказывалась у подоконника, будто сбегая от собственных воспоминаний. И от собственного крика.
– Что произошло тогда? На пустыре?
– Удивительная вещь произошла, доктор. Я действительно кричала.
– Он что-то сделал для этого? Что-то непозволительное?
Задумываюсь над его словами. Непозволительное? Хм…сам факт того, что он вывез меня черт знает куда уже попадало под эту категорию. То, что он довел меня до истерики, тем более. До сих пор помню те жестокие слова, бьющие прямо в сердце. Он намеренно подводил меня к той грани, которую я так отчаянно боялась переступить. Но Кайл помог «сорваться».